Причины нравственного упадка героев в поэме «мертвые души»?

Часовой на ПОСТУ! Человек, охраняющий объект по определённому графику! Покинуть пост -значит совершить преступление! Н. ЛЕСКОВ Человек на часах 1887 Краткое содержание рассказа Время чтения: ~2 мин. в оригинале — ок. 20 мин. Зима в Петербурге 1839 года была с сильными оттепелями. Часовой Постников, солдат Измайловского полка, стоял на посту. Он услышал, что в полынью попал человек и взывает о Солдат долго не решался оставить свой пост, ведь это было страшным нарушением Устава и почти преступлением. Солдат долго мучился, но в конце концов решился и вытащил тонувшего. Тут мимо проезжали сани, в которых сидел офицер. Офицер стал разбираться, а тем временем Постников быстро вернулся на свой пост. Офицер же, поняв что произошло, доставил в караульню. Офицер доложил, что он утопающего ничего сказать не мог, так как от пережитого потерял память, да толком и не разобрал, кто его Дело было доложено подполковнику Свиньину, усердному служаке. Свиньин посчитал себя обязанным доложить обер-полицмейстеру Кокошкину. Дело приобрело широкую огласку. Офицер, выдавший себя за был награжден медалью «за погибавших» . Рядового Постникова было приказано высечь перед строем двумя сотнями розог. Наказанного Постникова на той же шинели, на которой его секли, перенесли в полковой лазарет. Подполковник Свиньин приказал дать наказанному фунт сахару и четверть фунта чаю. Постников ответил: «Много доволен, благодарю за отеческую милость» . Он и на самом деле был доволен, сидя три дня в карцере, он ожидал гораздо худшего, что мог ему присудить военный суд

Мы жили в одном подъезде, но не знали друг друга. Далеко не все ребята нашего дома принадлежали к дво­ровой вольнице. Иные родители, уберегая своих чад от тлетворного влияния двора, отправляли их гулять в чинный сад при Лазаревском институте или в церков­ный садик, где старые лапчатые клены осеняли гробни­цу бояр Матвеевых.

Там, изнывая от скуки под надзором дряхлых бого­мольных нянек, дети украдкой постигали тайны, о кото­рых двор вещал во весь голос. Боязливо и жадно раз­бирали они наскальные письмена на стенах боярской гробницы и пьедестале памятника действительному статскому советнику Лазареву. Мой будущий друг не по своей вине делил участь этих жалких тепличных детей.

Все ребята Армянского и прилегающих к нему пере­улков учились в двух рядом расположенных школах, по другую сторону Покровки. Одна находилась в Старосад­ском, другая — в переулке. Мне не повезло. В год моего поступления наплыв оказался столь велик, что эти школы не смогли принять всех же­лающих. С группой наших ребят я угодил в очень да­лекую от дома 40-ю школу в Лобковском переулке, за Чистыми прудами.