Дед, а, дед, — сказала как-то вечером старуха, — что мы будем делать — глаза у нас плохо видят, ноги заплетаются, руки ослабели. Как мы будем хлеб себе добывать без
— Не знаю, — ответил старик и тяжело вздохнул.
— Вот кабы у нас была доченька — другое дело было бы! — опустила голову старуха.
Луна услышала их разговор, и ей стало жаль стариков.
— Давай-ка, старый, — говорит старуха, — попытаем счастья в последний раз. Авось выпадет нам удача. Пойди на реку и поставь старую вершу, которой ты рыбу ловишь. Что нам принесёт вода — то и возьмём к себе, и будет оно нашим ребёнком.
Собрался старик и пошёл на реку, поставил вершу, прилёг на берегу и задремал. Когда пропели третьи петухи, он поднялся и вошёл в воду вершу искать. Нашёл её, поднял и что же видит — попался в вершу утёнок с пёстрыми перышками, с золотым клювом и серебряными лапками. Старик поспешил отнести его домой и, прибежав, крикнул старухе:
— Гляди, старая, что к нам в вершу ночью попалось!
— Ах, какой красивый утёнок! — обрадовалась старуха и принялась гладить гостя по мокрым крылышкам. — Ничего-то он делать не может, но хоть будет с нами досуг делить. Всё живая душа! Пусть копошится возле меня, больно мне скучно одной. Скажи что-нибудь, родимый!
Утёнок поднял кверху голову, разинул клюв и крякнул:
— Га!
— Будь жив и здоров! — сказала старуха. — Никто на свете не умеет так хорошо крякать.
Старушка достала с чердака дырявое решето, уложила туда утёнка и сказала:
— Здесь твоё место!
— Га! — снова крякнул гость.
Как только рассвело, старуха замешала отрубей, налила воды в миску и сказала утёнку:
— Мы идём в лес за грибами, а ты сиди здесь, стереги дом. Никуда не выходи, ты ведь нам теперь вместо доченьки.
И старики заперли дверь и потихоньку пошли в лес. Как только затихли их шаги, утёнок вылез из решета, расправил крылышки, взмахнул ими три раза и прокрякал четыре раза. В тот же миг с него спали все перья, и утёнок превратился в стройную девушку с золотыми волосами и серебряными туфельками на ногах.
— Ну, а теперь за работу! — сказала девушка и взялась за веник.
Подмела весь дом, застелила деревянную кровать стариков, принесла два ведра воды, полила цветы в садике перед домом, нарубила дров, развела огонь, повесила над огнём котелок, достала с чердака связку сушёных грибов и положила их вариться. Пока грибной суп варился, проворная девушка достала из сундука старухи кусок белого полотна, скроила две рубашки и сшила их. Весь день она трудилась. А как только солнце зашло, три раза взмахнула руками, словно крыльями, прокрякала четыре раза и опять превратилась в утёнка.
Старики воротились. Диву дались они, увидя прибранный дом, горячий суп и новые рубашки. Принялись расспрашивать утёнка:
— Кто тут был?
— Кто развёл огонь?
— Кто рубашки сшил?
А утёнок лежит себе в решете и молчит. Усталые старики хорошо поужинали, выспались, а на другое утро опять ушли в лес. Вернулись к вечеру, — а в доме всё прибрано, в котелке бобы булькают, а на крюках висят две новые телогрейки, связанные из мягкой шерсти.
— Таких вкусных бобов я сроду ещё не ел! — сказал дед, проглотив первую ложку.
Всю ночь старики глаз не сомкнули. Вертелись в кровати и шептались:
— Тут что-то не то. Кто-то приходит, когда нас нет!
— Надо узнать, кто здесь убирает, готовит и шьёт нам новую одёжку.
— Как?
— Как? — переспросила хитрая старушка. — Завтра вместо того, чтобы в лес идти, мы залезем на крышу и будем подглядывать в трубу.
Пророк» — стихотворение А.С.Пушкина, написанное им в Михайловском, в 1826 году. Эта работа — важная поэтическая декларация, которая прямым образом отражает представление, взгляд автора на призвание поэта.Главная тема стиха – это тема поэта и поэзии, тема высокого назначения поэта. Жанр поэтической работы – легенда. В основе стихотворения лежит аллегория: поэт – пророк.В стихотворении «Пророк» А.С. Пушкина говорится о качествах, свойствах, которыми должен обладать поэт в сравнении с обычным человеком, чтобы полностью оправдать высокое назначение поэта. Если в других поэтических работах, говоря о миссии поэзии и поэта, Александр Сергеевич использует аллегорически образы античной мифологии (Аполлон, Парнас…), то здесь он обращается к библейской мифологии. В этом произведении: не поэт, а пророк, не Аполлон, а бог, не муза, а шестикрылый серафим (то есть ангел). Посланник бога, серафим, преобразует природу человека, чтобы сделать из него поэта (пророка). И открываются у человека глаза («зеницы») – он всё видеть и понимать, глядеть на солнце, подобно орлу. Он узреть, как в небе летают ангелы, и растёт трава. Всё это чуткое и мудрое понимание и осознание реальной действительности невозможно передать обычной речью – «и празднословной и лукавой». И серафим вручает поэту вместо языка жало мудрой змеи; а вместо обыкновенного «трепетного сердца» он вкладывает ему в грудь «уголь, пылающий огнём».Ведь только в изменённом состоянии, на накале чувств поэт готов творить создавать высокие произведения. Но дело не только в полном преображении. Должна быть цель, высокая цель, во имя чего творит поэт, которая придаст смысл работе, и истинное содержание всему тому, во что он так глубоко верит; и верно видит, слышит, чувствует, и умеет передать словом. Такая «цель» обозначена, как «бога глас», обращенный к «пророку» и призывает его «жечь сердца людей» своим мудрым словом («глаголом»). И демонстрировать людям подлинную, без украшательств, правду жизни.Этот образ пушкинского поэта-пророка восходит к поэтике декабристов. Безусловна и связь между состоянием Пушкина, горестно пережившего в Михайловском весть о казни своих друзей и товарищей, и его работой «Пророк». Ведь это стихотворение увидело свет осенью 1826 года, после безжалостной расправы над декабристами.Проводя анализ стихотворения «Пророк» и сравнивая его с другими поэтическими декларациями, можно сказать, что это творение автора крайне принципиально, так как в нём Пушкин отстаивает ведущую роль искусства. «Жечь глаголом» сердца людей – вот истинное предназначение поэта-пророка, не оставаться в стороне, реагировать на происходящее в обществе.Быть настоящим поэтом – это значит нести людям подлинную, верную, неприкрашенную правду жизни, откликаться на злобу дня, понимать, что происходит в жизни и что тревожит людей. Поэт-пророк – выше обыденного.Какие средства поэтической выразительности использует автор? Метафоры – «неба содроганье», «глаголом жги сердца людей»; эпитеты – «жало мудрыя змеи», «язык празднословный», «духовной жаждою томим»; сравнения – «как сон», «как труп в пустыне я лежал», «отверзлись вещие зеницы, как у испуганной орлицы»; старославянизмы – «зеницы», «персты», «внял».Образ пророка связан и с господством библейского стиля в стихотворении «Пророк»: «божественный глагол», «шестикрылый серафим», «персты легкие» и т.д. Такого обилия церковнославянизмов мы не обнаруживаем ни в одном из стихотворений Пушкина. В этой поэтической работе главенствует не только библейская образность и лексика, но и торжественно-суровая интонация речей пророка, а также небогатый библейский синтаксис малых предложений. Список признаков и свойств ясновидения пророка построен по принципу нагнетания интонации в предложениях, он гипнотизирует господством лаконичных фраз. Анафорическое библейское построение периода с союза «и» вносит эмоциональную напряженность. Анафоры: строки начинаются с союза «И» 16 раз. Стихотворение написано четыхстопным ямбом без деления на строфы.В «Пророке» передана языковая система Библии. Есть «библеизмы», использующиеся в русской поэзии со времен Ломоносова и Державина.Проводя анализ стихотворения «Пророк», мы понимаем, что по своему построению – это монолог, ему присущ торжественный ораторский стиль.Среди лирических произведений Пушкина «Пророк» занимает особое место. В непростых условиях гнетущей и мстительной реакции он подтверждал правоту взглядов казненных, провозглашал верность идеалам декабристов.
Дед, а, дед, — сказала как-то вечером старуха, — что мы будем делать — глаза у нас плохо видят, ноги заплетаются, руки ослабели. Как мы будем хлеб себе добывать без
— Не знаю, — ответил старик и тяжело вздохнул.
— Вот кабы у нас была доченька — другое дело было бы! — опустила голову старуха.
Луна услышала их разговор, и ей стало жаль стариков.
— Давай-ка, старый, — говорит старуха, — попытаем счастья в последний раз. Авось выпадет нам удача. Пойди на реку и поставь старую вершу, которой ты рыбу ловишь. Что нам принесёт вода — то и возьмём к себе, и будет оно нашим ребёнком.
Собрался старик и пошёл на реку, поставил вершу, прилёг на берегу и задремал. Когда пропели третьи петухи, он поднялся и вошёл в воду вершу искать. Нашёл её, поднял и что же видит — попался в вершу утёнок с пёстрыми перышками, с золотым клювом и серебряными лапками. Старик поспешил отнести его домой и, прибежав, крикнул старухе:
— Гляди, старая, что к нам в вершу ночью попалось!
— Ах, какой красивый утёнок! — обрадовалась старуха и принялась гладить гостя по мокрым крылышкам. — Ничего-то он делать не может, но хоть будет с нами досуг делить. Всё живая душа! Пусть копошится возле меня, больно мне скучно одной. Скажи что-нибудь, родимый!
Утёнок поднял кверху голову, разинул клюв и крякнул:
— Га!
— Будь жив и здоров! — сказала старуха. — Никто на свете не умеет так хорошо крякать.
Старушка достала с чердака дырявое решето, уложила туда утёнка и сказала:
— Здесь твоё место!
— Га! — снова крякнул гость.
Как только рассвело, старуха замешала отрубей, налила воды в миску и сказала утёнку:
— Мы идём в лес за грибами, а ты сиди здесь, стереги дом. Никуда не выходи, ты ведь нам теперь вместо доченьки.
И старики заперли дверь и потихоньку пошли в лес. Как только затихли их шаги, утёнок вылез из решета, расправил крылышки, взмахнул ими три раза и прокрякал четыре раза. В тот же миг с него спали все перья, и утёнок превратился в стройную девушку с золотыми волосами и серебряными туфельками на ногах.
— Ну, а теперь за работу! — сказала девушка и взялась за веник.
Подмела весь дом, застелила деревянную кровать стариков, принесла два ведра воды, полила цветы в садике перед домом, нарубила дров, развела огонь, повесила над огнём котелок, достала с чердака связку сушёных грибов и положила их вариться. Пока грибной суп варился, проворная девушка достала из сундука старухи кусок белого полотна, скроила две рубашки и сшила их. Весь день она трудилась. А как только солнце зашло, три раза взмахнула руками, словно крыльями, прокрякала четыре раза и опять превратилась в утёнка.
Старики воротились. Диву дались они, увидя прибранный дом, горячий суп и новые рубашки. Принялись расспрашивать утёнка:
— Кто тут был?
— Кто развёл огонь?
— Кто рубашки сшил?
А утёнок лежит себе в решете и молчит. Усталые старики хорошо поужинали, выспались, а на другое утро опять ушли в лес. Вернулись к вечеру, — а в доме всё прибрано, в котелке бобы булькают, а на крюках висят две новые телогрейки, связанные из мягкой шерсти.
— Таких вкусных бобов я сроду ещё не ел! — сказал дед, проглотив первую ложку.
Всю ночь старики глаз не сомкнули. Вертелись в кровати и шептались:
— Тут что-то не то. Кто-то приходит, когда нас нет!
— Надо узнать, кто здесь убирает, готовит и шьёт нам новую одёжку.
— Как?
— Как? — переспросила хитрая старушка. — Завтра вместо того, чтобы в лес идти, мы залезем на крышу и будем подглядывать в трубу.
Объяснение: