Прочитайте отрывок из повести Л.Толстого «Кавказский пленник» Жил так Жилин с товарищем месяц целый. Хозяин все смеется: -Твоя, Иван, хорош, - моя, Абдул, хорош. – А кормил плохо, - только и давал, что хлеб пресный из просяной муки, лепешками печеный, а то и вовсе тесто непеченое.
Костылин еще раз писал домой, все ждал присылки денег и скучал. По целым дням сидит в сарае и считает дни, когда письмо придет, или спит.
А Жилин знал, что его письмо не дойдет, а другого не писал. «Где, - думает, - матери столько денег взять, за меня заплатить, И то она тем больше жила, что посылал ей. Если ей пятьсот рублей собрать, надо разориться в конец. Бог даст – и сам выберусь». А сам все высматривает, выпытывает, как ему бежать. Ходит по аулу, насвистывает; а то сидит, что-нибудь рукодельничает, или из глины кукол лепит, или плетет плетенки из прутьев.
А Жилин на всякое рукоделье мастер был. Слепил он раз куклу с носом, с руками, с ногами и в татарской рубахе, и поставил куклу на крышу .Пошли татарки за водой.Хозяйская дочь Дина увидела куклу, позвала татарок. Составили кувшины, смотрят, смеются. Жилин снял куклу, подает им, Они смеются, а не смеют взять. Оставил он куклу, ушел в сарай и смотрит, что будет?
ПУНКТЫ ПЛАНА И ЦИТАТЫ ПИСАТЬ В ТАБЛИЦЕ
1. Составьте простой план отрывка (из 4 пунктов )
2. Подберите к каждому пункту плана соответствующие цитаты
Мастер не заслужил света потому, что это противоречило бы:
- христианским канонам («зона героев романа»);
- философской концепции мира в романе («зона автора»);
- жанровой природе романа («зона жанра»);
- эстетическим реалиям ХХ века («зона эпохи, времени и места написания и прочтения романа»).
Прежде всего обратимся к причинам религиозно-этическим, христианским. Они находятся в «зоне героев», вытекают из романных судеб героев, как если бы те жили «сами по себе», по своей воле, а не по авторской. И такой подход самый распространенный.
С христианской точки зрения, Мастер не заслужил света, поскольку и за смертным порогом оставался слишком земным. Он не преодолел в себе человеческого, телесного начала. Это выразилось, в частности, в том, что он оглядывается назад, на свою земную грешную любовь — Маргариту, он хотел бы с нею делить свою будущую неземную жизнь. Классический прецедент в мировой литературе известен: Данте в «Божественной комедии» тем, кто был предан земной любви, отказал в свете, поместил в Ад или в Чистилище. Во втором круге Дантова Ада — Парис, соблазнивший Елену Прекрасную и увезший ее от законного супруга, и несчастные Франческа да Римини и Паоло, «погубленные жаждой наслаждений», и многие, многие другие. Этот и подобные сюжеты в различных их вариациях восходят, в частности, к библейской притче о Лотовой жене, оглянувшейся назад, на город, гибнущий в огне, и превратившейся в соляной столп. По христианским представлениям земные заботы, печали и радости не должны отягощать покидающего грешную землю. Ситуация в романе, по сути, повторяет библейскую: Мастер также «оглядывается» на свое Но Булгаков распорядился судьбой своего героя иначе: он если и не оправдывает Мастера полностью, дистанцируясь от него, то, безусловно, сочувствует ему.
По христианским представлениям истинный верующий, жаждущий должен отказаться от всего земного, тем более его не должна тяготить земная грешная любовь. Земные узы родства христианство ставит ниже уз духовных. См. Евангелие от Луки (8:19–21): Иисус говорил с народом, когда «пришла к нему матерь и братья его, и не смогли подойти к нему по причине народа. И дали знать ему: Мать и братья твои стоят вне, желая видеть тебя. Он сказал им в ответ: Матерь моя и братья мои суть слушающие слово Божие и исполняющие его» [7,21].
Мастера можно упрекнуть в унынии, капитуляции. Да, Мастер устал, он до конца испил чашу страданий, мы далеки от мысли осуждать его. Но уныние, отчаяние также греховны, и не только по христианским канонам. Мастер отказывается от угаданной им в его романе истины, он признается:
«У меня больше нет никаких мечтаний и вдохновения тоже нет… ничто меня вокруг не интересует, кроме нее [Маргариты]… Меня сломали, мне скучно, и я хочу в подвал… Он мне ненавистен, этот роман… Я слишком много испытал из-за него» [5,300].
Сожжение романа — это своего рода самоубийство, — творческое. Можно предположить, что Воланд потому и появился в Москве, что уничтожение романа послужило как бы апелляцией к нему, к силам зла. Воланд — повелитель теней, а «тень» романа, сожженный роман теперь проходит по его ведомству.