Прочитайте стихотворение А. Твардовского «В тот день, когда окончилась война» (текст см. ниже).
ответьте на следующие во Как нужно понимать строки «Нас эти залпы с ними разлучили»?
2. Определите главную мысль стихотворения.
3. Что общего между стихотворениями «Я убит подо Ржевом» и «В тот день, когда окончилась война»? Аргументируйте свой ответ.

В тот день, когда окончилась война
И все стволы палили в счет салюта,
В тот час на торжестве была одна
Особая для наших душ минута.

В конце пути, в далекой стороне,
Под гром пальбы прощались мы впервые
Со всеми, что погибли на войне,
Как с мертвыми прощаются живые.

До той поры в душевной глубине
Мы не прощались так бесповоротно.
Мы были с ними как бы наравне,
И разделял нас только лист учетный.

Мы с ними шли дорогою войны
В едином братстве воинском до срока,
Суровой славой их озарены,
От их судьбы всегда неподалеку.

И только здесь, в особый этот миг,
Исполненный величья и печали,
Мы отделялись навсегда от них:
Нас эти залпы с ними разлучали.

Внушала нам стволов ревущих сталь,
Что нам уже не числиться в потерях.
И, кроясь дымкой, он уходит вдаль,
Заполненный товарищами берег.

И, чуя там сквозь толщу дней и лет,
Как нас уносят этих залпов волны,
Они рукой махнуть не смеют вслед,
Не смеют слова вымолвить. Безмолвны.

Вот так, судьбой своею смущены,
Прощались мы на празднике с друзьями.
И с теми, что в последний день войны
Еще в строю стояли вместе с нами;

И с теми, что ее великий путь
Пройти смогли едва наполовину;
И с теми, чьи могилы где-нибудь
Еще у Волги обтекали глиной;

И с теми, что под самою Москвой
В снегах глубоких заняли постели,
В ее предместьях на передовой
Зимою сорок первого;
и с теми,

Что, умирая, даже не могли
Рассчитывать на святость их покоя
Последнего, под холмиком земли,
Насыпанном нечуждою рукою.

Со всеми — пусть не равен их удел, —
Кто перед смертью вышел в генералы,
А кто в сержанты выйти не успел —
Такой был срок ему отпущен малый.

Со всеми, отошедшими от нас,
Причастными одной великой сени
Знамен, склоненных, как велит приказ, —
Со всеми, до единого со всеми мы.
И смолкнул гул пальбы,
И время шло. И с той поры над ними
Березы, вербы, клены и дубы
В который раз листву свою сменили.

Но вновь и вновь появится листва,
И наши дети вырастут и внуки,
А гром пальбы в любые торжества
Напомнит нам о той большой разлуке.

И не за тем, что уговор храним,
Что память полагается такая,
И не за тем, нет, не за тем одним,
Что ветры войн шумят не утихая.

И нам уроки мужества даны
В бессмертье тех, что стали горсткой пыли.
Нет, даже если б жертвы той войны
Последними на этом свете были, —

Смогли б ли мы, оставив их вдали,
Прожить без них в своем отдельном счастье,
Глазами их не видеть их земли
И слухом их не слышать мир отчасти?

И, жизнь пройдя по выпавшей тропе,
В конце концов у смертного порога,
В себе самих не угадать себе
Их одобренья или их упрека!

Что ж, мы трава? Что ж, и они трава?
Нет. Не избыть нам связи обоюдной.
Не мертвых власть, а власть того родства,
Что даже смерти стало неподсудно.

К вам, павшие в той битве мировой
За наше счастье на земле суровой,
К вам, наравне с живыми, голос свой
Я обращаю в каждой песне новой.

Вам не услышать их и не прочесть.
Строка в строку они лежат немыми.
Но вы — мои, вы были с нами здесь,
Вы слышали меня и знали имя.

В безгласный край, в глухой покой земли,
Откуда нет пришедших из разведки,
Вы часть меня с собою унесли
С листка армейской маленькой газетки.

Я ваш, друзья, — и я у вас в долгу,
Как у живых, — я так же вам обязан.
И если я, по слабости, солгу,
Вступлю в тот след, который мне заказан,

Скажу слова, что нету веры в них,
То, не успев их выдать повсеместно,
Еще не зная отклика живых, —
Я ваш укор услышу бессловесный.

Суда живых — не меньше павших суд.
И пусть в душе до дней моих скончанья
Живет, гремит торжественный салют
Победы и великого прощанья.

АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК АПОПУСК

В рассказе Тургенева "Бежин луг" образ русалки представляется нам как нечистая сила, которая хочет, чтобы главный герой утонул и остался с ней, но так как он крещенный, то ему удается избавиться от нее. У Лермонтова немного другое представление о русалках - для него это романтичная дева, которая не хочет ни чьей смерти, она поет, плавает под светом луны и не понимает, что витязь не спит, а умер. Оба писателя считают, что русалка хочет найти себе суженого, однако, русалка Тургенева - это безжалостная нечистая сила готовая убить, а русалка Лермонтова - это нежная несчастная девушка, которая тоскует из-за погибели молодого человека.