Капитан Миронов – комендант Белогорской крепости, добрый, честный, глубоко порядочный человек, верный служака, не нарушивший присягу даже перед лицом смерти. Василиса Егоровна – жена капитана Миронова, добрая, хозяйственная, горячо любящая мужа и дочь. Женщина, которая в курс всех событий в крепости. Маша – их дочь, девушка лет восемнадцати, миловидная, скромная горячо и преданно любить. Петр Гринёв – молодой офицер, направленный на службу в Белогорскую крепость, натура поэтическая (пишет стихи, которые одобрил сам Сумароков – известный поэт XVIII века) , герой-рассказчик, влюбившийся в Машу Миронову и не побоявшийся ради её отправиться в стан врага – к Пугачёву. Честный, порядочный, до конца верный своему долгу молодой человек. Андрей Петрович Гринёв – отец Петруши, в молодости служил при графе Минихе и вышел в отставку премьер-майором. Для своего единственного сына не ищет лёгких путей, поэтому отправляет его на службу не в Петербург, где расквартирован полк, к которому Петруша был приписан, а в глубинку, в армию, в Белогорскую крепость. Авдотья Васильевна Гринёва – мать Петруши, женина, родившая 9 детей, 8 из которых умерли во младенчестве, так что Петруша оказался единственным сыном четы Гринёвых. Бопре – гувернёр Петруши, который во Франции был парикмахером. Савельич – дядька Петруши, то есть крепостной Гринёвых, который воспитывал Петрушу, следил за ребёнком, пока тот подрастал. отправлен вместе с Петром в крепость. Благодаря Савельичу Пётр Гринёв не был казнён Пугачёвым. Иван Иванович Зурин – ротмистр, обыгравший Петрушу в Симбирске. В конце повести будет поимке беглого Швабрина. Думаю, что Пугачёва сами охарактеризуете, как охарактеризовали Швабрина.
•А уже если Скрудж прикладывал к какому-либо документу руку, эта бумага имела на бирже вес. •Ну и сквалыга же он был, этот Скрудж! Вот уж кто умел выжимать соки, вытягивать жилы, вколачивать в гроб, загребать, захватывать, заграбастывать, вымогать... Умел, умел старый греховодник! Это был не человек, а кремень. Да, он был холоден и тверд, как кремень, и еще никому ни разу в жизни не удалось высечь из его каменного сердца хоть искру сострадания. Скрытный, замкнутый, одинокий — он прятался как устрица в свою раковину. Душевный холод заморозил изнутри старческие черты его лица, заострил крючковатый нос, сморщил кожу на щеках, сковал походку, заставил посинеть губы и покраснеть глаза, сделал ледяным его скрипучий голос. И даже его щетинистый подбородок, редкие волосы и брови, казалось, заиндевели от мороза. Он всюду вносил с собой эту леденящую атмосферу. Присутствие Скруджа замораживало его контору в летний зной, и он не позволял ей оттаять ни на полградуса даже на веселых святках. •Скрудж отнюдь не мог похвалиться особенно живой фантазией. Она у него работала не лучше, а даже и хуже, чем у любого лондонца, не исключая даже (а это сильно сказано!) городских советников, олдерменов и членов гильдии. •— Почему же ты не хочешь верить своим глазам иушам? — Потому что любой пустяк воздействует на них, — сказал Скрудж. — Чуть что неладно спищеварением, и им уже нельзя доверять. Может быть, вы вовсе не вы, а непереваренный кусок говядины, или лишняя капля горчицы, или ломтиксыра, или непрожаренная картофелина. Может быть, вы явились не из царства духов, а из духовки, почём я знаю! •Скрудж снова улёгся в постель и стал думать, думать, думать и ни до чего додуматься не мог. И чем больше он думал, тем больше ему становилось не по себе, а чем больше он старался не думать, тем неотвязней думал. •Люди неробкого десятка, кои кичатся тем, что им сам черт не брат и они видали виды, говорят обычно, когда хотят доказать свою удаль и бесшабашность, что на все — от игры в орлянку до человекоубийства, а между этими двумя крайностями лежит, как известно, довольно обширное поле деятельности. •С появлением гуся началась такая суматоха, что можно было подумать, что гусь самая редкая птица из всех пернатых — чудо, в сравнении с которым чёрный лебедь самая заурядная вещь. И действительно, гусь был большой редкостью в этом доме. •Заранее приготовленный в кастрюльке соус мистрисс Крэтчит нагрела до того, что он шипел, Пётр во всю мочь хлопотал с картофелем, мисс Белинда подслащивала яблочный соус, Марта вытирала разогретые тарелки. Взяв Тайни-Тима, Боб посадил его за стол рядом с собой на углу стола. Два маленьких Крэтчита поставили стулья для всех, не забыв, впрочем, самих себя и, заняв свои места, засунули ложки в рот, чтобы не просить гуся раньше очереди. •И таким он стал добрым другом, таким тороватым хозяином, и таким щедрым человеком, что наш славный старый город может им только гордиться. Да и не только наш — любой добрый старый город, или городишко, или селение в любом уголке нашей доброй старой земли.
Василиса Егоровна – жена капитана Миронова, добрая, хозяйственная, горячо любящая мужа и дочь. Женщина, которая в курс всех событий в крепости.
Маша – их дочь, девушка лет восемнадцати, миловидная, скромная горячо и преданно любить.
Петр Гринёв – молодой офицер, направленный на службу в Белогорскую крепость, натура поэтическая (пишет стихи, которые одобрил сам Сумароков – известный поэт XVIII века) , герой-рассказчик, влюбившийся в Машу Миронову и не побоявшийся ради её отправиться в стан врага – к Пугачёву. Честный, порядочный, до конца верный своему долгу молодой человек.
Андрей Петрович Гринёв – отец Петруши, в молодости служил при графе Минихе и вышел в отставку премьер-майором. Для своего единственного сына не ищет лёгких путей, поэтому отправляет его на службу не в Петербург, где расквартирован полк, к которому Петруша был приписан, а в глубинку, в армию, в Белогорскую крепость.
Авдотья Васильевна Гринёва – мать Петруши, женина, родившая 9 детей, 8 из которых умерли во младенчестве, так что Петруша оказался единственным сыном четы Гринёвых.
Бопре – гувернёр Петруши, который во Франции был парикмахером.
Савельич – дядька Петруши, то есть крепостной Гринёвых, который воспитывал Петрушу, следил за ребёнком, пока тот подрастал. отправлен вместе с Петром в крепость. Благодаря Савельичу Пётр Гринёв не был казнён Пугачёвым.
Иван Иванович Зурин – ротмистр, обыгравший Петрушу в Симбирске. В конце повести будет поимке беглого Швабрина.
Думаю, что Пугачёва сами охарактеризуете, как охарактеризовали Швабрина.
•А уже если Скрудж прикладывал к какому-либо документу руку, эта бумага имела на бирже вес.
•Ну и сквалыга же он был, этот Скрудж! Вот уж кто умел выжимать соки, вытягивать жилы, вколачивать в гроб, загребать, захватывать, заграбастывать, вымогать... Умел, умел старый греховодник! Это был не человек, а кремень. Да, он был холоден и тверд, как кремень, и еще никому ни разу в жизни не удалось высечь из его каменного сердца хоть искру сострадания. Скрытный, замкнутый, одинокий — он прятался как устрица в свою раковину. Душевный холод заморозил изнутри старческие черты его лица, заострил крючковатый нос, сморщил кожу на щеках, сковал походку, заставил посинеть губы и покраснеть глаза, сделал ледяным его скрипучий голос. И даже его щетинистый подбородок, редкие волосы и брови, казалось, заиндевели от мороза. Он всюду вносил с собой эту леденящую атмосферу. Присутствие Скруджа замораживало его контору в летний зной, и он не позволял ей оттаять ни на полградуса даже на веселых святках.
•Скрудж отнюдь не мог похвалиться особенно живой фантазией. Она у него работала не лучше, а даже и хуже, чем у любого лондонца, не исключая даже (а это сильно сказано!) городских советников, олдерменов и членов гильдии.
•— Почему же ты не хочешь верить своим глазам иушам?
— Потому что любой пустяк воздействует на них, — сказал Скрудж. — Чуть что неладно спищеварением, и им уже нельзя доверять. Может быть, вы вовсе не вы, а непереваренный кусок говядины, или лишняя капля горчицы, или ломтиксыра, или непрожаренная картофелина. Может быть, вы явились не из царства духов, а из духовки, почём я знаю!
•Скрудж снова улёгся в постель и стал думать, думать, думать и ни до чего додуматься не мог. И чем больше он думал, тем больше ему становилось не по себе, а чем больше он старался не думать, тем неотвязней думал.
•Люди неробкого десятка, кои кичатся тем, что им сам черт не брат и они видали виды, говорят обычно, когда хотят доказать свою удаль и бесшабашность, что на все — от игры в орлянку до человекоубийства, а между этими двумя крайностями лежит, как известно, довольно обширное поле деятельности.
•С появлением гуся началась такая суматоха, что можно было подумать, что гусь самая редкая птица из всех пернатых — чудо, в сравнении с которым чёрный лебедь самая заурядная вещь. И действительно, гусь был большой редкостью в этом доме.
•Заранее приготовленный в кастрюльке соус мистрисс Крэтчит нагрела до того, что он шипел, Пётр во всю мочь хлопотал с картофелем, мисс Белинда подслащивала яблочный соус, Марта вытирала разогретые тарелки. Взяв Тайни-Тима, Боб посадил его за стол рядом с собой на углу стола. Два маленьких Крэтчита поставили стулья для всех, не забыв, впрочем, самих себя и, заняв свои места, засунули ложки в рот, чтобы не просить гуся раньше очереди.
•И таким он стал добрым другом, таким тороватым хозяином, и таким щедрым человеком, что наш славный старый город может им только гордиться. Да и не только наш — любой добрый старый город, или городишко, или селение в любом уголке нашей доброй старой земли.