Герда — надежная и верная подруга. Она даже не подозревает об ужасных волшебных осколках, попавших в глаз и в сердце ее названого брата Кая, и тем не менее, когда он превращается из веселого, доброго и заботливого мальчика в жестокого, злого и насмешливого, Герда не отворачивается от него. А когда Кая в своих белоснежных санях увозит Снежная королева, девочка, ни минуты не раздумывая, отправляется на его поиски.
Кай- Он был хорошим парнем, умел дружить, любил природу. Вырос в высоком здании большого города, поэтому садом для него стали ящики с цветами. Он наблюдал за ними, они росли вместе с ним. Кай любил читать книги, с радостью листал страницы. Щедрый и искренний он дорожил дружбой с Гердой. Но все изменилось, когда осколок злого зеркала ранил его сердце. Он начал говорить девочке плохие слова, научился всех передразнивать, стал бессердечным и эгоистичным, его развлечения стали другими.
Лев Толстой своей трилогией «Детство. Отрочество. Юность» положил начало моде на жанр автобиографии с детальным описанием детства как «золотого времени» в жизни человека. Максим Горький в своем произведении описал модель аскетического детства, согласно которой все самое интересное происходит, когда человек вырастает и, соответственно все для детей будет впереди, в будущем. Если соотносить эти две модели детства с только что приведенной классификацией вариантов жизни, то мы можем увидеть, что образ золотого беззаботного детства соответствует варианту «жизнь как сон» , а горьковская активная направленность в будущее – варианту «жизнь как предисловие» . Начало жизни Николеньки, героя толстовского «Детства в тиши фамильного поместья в окружении природы. Центральным персонажем всех воспоминаний у него была мама. Она излучала доброту и любовь и всегда Николеньку встречала улыбкой. Как и природа, так и мать идеализировались, напоминая о двух ипостасях языческого образа матери-земли. В описаниях Толстого и в воспоминаниях Николеньки мать была настоящим ангелом – нежным, светлым образом. В патриархальной России отцы не играют какой-либо активной роли в воспитании детей. Они просто беззаботные транжиры и повесы. В семью расширенного типа входили не только родители, дети, их бабушки и дедушки, но также няни, гувернеры (гувернантки) , дядьки. Количество воспитателей было явно избыточным, но оно создавало атмосферу повышенного внимания, любви и опеки вокруг детей. Когда дети подрастали, уже в 14–16 лет, их отправляли учиться. Это было самой настоящей трагедией как для детей, так и для челяди. Вой стоял на весь двор. В 1913 году Максим Горький издает свое «»Детство» в форме пародии на толстовскую трилогию. Горький не мог разделить ностальгических умилений Толстого. Сцены сельской жизни наводили на него тоску. Крестьяне, которые работали не разгибаясь, виделись ему людьми ограниченными, почти дикими, не доверяющими ни себе, ни другим. Конечно, его предпочтения были на стороне городских рабочих и со временем все больше пропитывались презрением к «идиотизму сельской жизни» . Детство у Горького – это не ностальгическое стремление в назад, где было хорошо, счастливо и спокойно. Напротив, это устранить как препятствие для другой жизни. Для Горького очень важно было переписать фактически канонизированный образ «золотого детства» , чтобы открыть новую перспективу для зарождающегося класса, которому писатель симпатизировал и с которым он себя идентифицировал. Миф Горького об обновленном человеке, радикально изменившемся через стремление к идеалам, гораздо больше повлиял на образ мыслей современников, чем толстовские ностальгические описания. Толстовская и горьковская модели детства не так уж противоречат друг другу. Есть в них один общий радикал, печальный с точки зрения психолога. Родители в обоих вариантах воспитания или отсутствуют вообще, или мелькают как отстраненные авторитеты. На такого родителя всегда можно показать пальцем: вот, посмотри, какой орел, или «как он тяжело трудится» , или «как его уважают» . Эмоциональная жизнь и привязанности ребенка определяются женским образом – няни, бабушки, мамы, воспитательницы. Мужчина по-прежнему отстранен от воспитания детей. В результате родители мало общаются с детьми. Драматический нерв воспитания детей обоих сословий состоит в том, что они растут в обстановке большой психологической дистанции с отцами и замалчивания проблем со стороны матери. Окружающие (учителя, улица) призваны заменять воспитателей – у одних платно и систематически, у других бесплатно и как попало. Кажется, нам и в голову не приходит, что именно мы и должны научить своих детей, как жить.
Герда — надежная и верная подруга. Она даже не подозревает об ужасных волшебных осколках, попавших в глаз и в сердце ее названого брата Кая, и тем не менее, когда он превращается из веселого, доброго и заботливого мальчика в жестокого, злого и насмешливого, Герда не отворачивается от него. А когда Кая в своих белоснежных санях увозит Снежная королева, девочка, ни минуты не раздумывая, отправляется на его поиски.
Кай- Он был хорошим парнем, умел дружить, любил природу. Вырос в высоком здании большого города, поэтому садом для него стали ящики с цветами. Он наблюдал за ними, они росли вместе с ним. Кай любил читать книги, с радостью листал страницы. Щедрый и искренний он дорожил дружбой с Гердой. Но все изменилось, когда осколок злого зеркала ранил его сердце. Он начал говорить девочке плохие слова, научился всех передразнивать, стал бессердечным и эгоистичным, его развлечения стали другими.
Начало жизни Николеньки, героя толстовского «Детства в тиши фамильного поместья в окружении природы. Центральным персонажем всех воспоминаний у него была мама. Она излучала доброту и любовь и всегда Николеньку встречала улыбкой. Как и природа, так и мать идеализировались, напоминая о двух ипостасях языческого образа матери-земли. В описаниях Толстого и в воспоминаниях Николеньки мать была настоящим ангелом – нежным, светлым образом. В патриархальной России отцы не играют какой-либо активной роли в воспитании детей. Они просто беззаботные транжиры и повесы. В семью расширенного типа входили не только родители, дети, их бабушки и дедушки, но также няни, гувернеры (гувернантки) , дядьки. Количество воспитателей было явно избыточным, но оно создавало атмосферу повышенного внимания, любви и опеки вокруг детей. Когда дети подрастали, уже в 14–16 лет, их отправляли учиться. Это было самой настоящей трагедией как для детей, так и для челяди. Вой стоял на весь двор.
В 1913 году Максим Горький издает свое «»Детство» в форме пародии на толстовскую трилогию. Горький не мог разделить ностальгических умилений Толстого. Сцены сельской жизни наводили на него тоску. Крестьяне, которые работали не разгибаясь, виделись ему людьми ограниченными, почти дикими, не доверяющими ни себе, ни другим. Конечно, его предпочтения были на стороне городских рабочих и со временем все больше пропитывались презрением к «идиотизму сельской жизни» .
Детство у Горького – это не ностальгическое стремление в назад, где было хорошо, счастливо и спокойно. Напротив, это устранить как препятствие для другой жизни. Для Горького очень важно было переписать фактически канонизированный образ «золотого детства» , чтобы открыть новую перспективу для зарождающегося класса, которому писатель симпатизировал и с которым он себя идентифицировал. Миф Горького об обновленном человеке, радикально изменившемся через стремление к идеалам, гораздо больше повлиял на образ мыслей современников, чем толстовские ностальгические описания.
Толстовская и горьковская модели детства не так уж противоречат друг другу. Есть в них один общий радикал, печальный с точки зрения психолога. Родители в обоих вариантах воспитания или отсутствуют вообще, или мелькают как отстраненные авторитеты. На такого родителя всегда можно показать пальцем: вот, посмотри, какой орел, или «как он тяжело трудится» , или «как его уважают» . Эмоциональная жизнь и привязанности ребенка определяются женским образом – няни, бабушки, мамы, воспитательницы. Мужчина по-прежнему отстранен от воспитания детей. В результате родители мало общаются с детьми. Драматический нерв воспитания детей обоих сословий состоит в том, что они растут в обстановке большой психологической дистанции с отцами и замалчивания проблем со стороны матери. Окружающие (учителя, улица) призваны заменять воспитателей – у одних платно и систематически, у других бесплатно и как попало. Кажется, нам и в голову не приходит, что именно мы и должны научить своих детей, как жить.