В начале рассказа Старцев идет в гости пешком - у него еще нет своих лошадей.
Через год напряженных трудов Старцев уже приехал к Туркиным. "Старцев приехал и после этого стал бывать у Туркиных часто, очень часто". "У него уже была своя пара лошадей и кучер Пантелеймон в бархатной жилетке". Еще через четыре года он "...уезжал уже не на паре, а на тройке с бубенчиками, и возвращался домой поздно ночью. Он пополнел, раздобрел и неохотно ходил пешком, так как страдал одышкой".
" еще несколько лет. Старцев еще больше пополнел, ожирел, тяжело дышит и уже ходит, откинув назад голову. Когда он, пухлый, красный, едет на тройке с бубенчиками ... то картина бывает внушительная, и кажется, что едет не человек, а языческий бог. У него в городе громадная практика, некогда вздохнуть, и уже есть имение и два дома в городе, и он облюбовывает себе еще третий, повыгоднее..."
В начале рассказа Старцев идет в гости пешком - у него еще нет своих лошадей.
Через год напряженных трудов Старцев уже приехал к Туркиным. "Старцев приехал и после этого стал бывать у Туркиных часто, очень часто". "У него уже была своя пара лошадей и кучер Пантелеймон в бархатной жилетке". Еще через четыре года он "...уезжал уже не на паре, а на тройке с бубенчиками, и возвращался домой поздно ночью. Он пополнел, раздобрел и неохотно ходил пешком, так как страдал одышкой".
" еще несколько лет. Старцев еще больше пополнел, ожирел, тяжело дышит и уже ходит, откинув назад голову. Когда он, пухлый, красный, едет на тройке с бубенчиками ... то картина бывает внушительная, и кажется, что едет не человек, а языческий бог. У него в городе громадная практика, некогда вздохнуть, и уже есть имение и два дома в городе, и он облюбовывает себе еще третий, повыгоднее..."