роман "Евгений Онегин"
1. Взаимоотношения в семье Лариных Рассмотрите систему взаимоотношений в семье Лариных. -Охарактеризуйте домашний досуг этого дворянского семейства (у всех членов семьи могли быть свои интересы, но на праздники устраиваются совместные мероприятия). -Упомяните о культуре застолья (гостеприимство, совместная трапеза, призванная соединить собравшихся, порадовать их вкусным угощением). Приведите примеры из текста.
2. Супруги Ларины Вопросы: -Охарактеризуйте особенности взаимоотношений супругов (главой семьи является жена, обладающая большими правами и устраивающая всё по своему усмотрению); -Сделайте промежуточный вывод о том, что при несомненной ценности брака в семье Лариных на первом месте оказывается не внутренняя гармония между супругами, а необходимая для дворянского этикета «картина приличия». Приведите примеры из текста.
3. Взаимоотношения Татьяны и Ольги Вопросы: -Выявите характер взаимоотношений Татьяны и Ольги между собой и с родителями; -Отметьте особое положение Татьяны («она в семье своей родной казалась девочкой чужой»). Приведите примеры из текста.
Именно такая история не могла приключиться на самом деле. Реальным выглядит дед, охраняющий баштан вместе с внуками, чумаки, которые проезжали мимо и остановились отдохнуть, мать, которая принесла галушки на ужин. Правдивы и другие бытовые детали. Не могло быть фантастического попадания из одного места в другое, которое в обычной жизни невозможно найти, превращение пня в рожу чудища. Не может птичий нос отдельно от птицы клевать котел и говорить, баранья голова не может блеять с верхушки дерева. Не может говорить медведь. В этой истории дед день спустя после первого раза попадает на одно и то же место, а там все горит свечка. Свечка не может так долго гореть. В этой истории реальность соединяется с фантастикой.
Ванька Жуков, девятилетний мальчик, отданный три месяца тому назад в ученье к сапожнику Аляхину, в ночь под Рождество не ложился спать. Дождавшись, когда хозяева и подмастерья ушли к заутрене, он достал из хозяйского шкапа пузырек с чернилами, ручку с заржавленным пером и, разложив перед собой измятый лист бумаги, стал писать. Прежде чем вывести первую букву, он несколько раз пугливо оглянулся на двери и окна, покосился на темный образ, по обе стороны которого тянулись полки с колодками, и прерывисто вздохнул. Бумага лежала на скамье, а сам он стоял перед скамьей на коленях.
«Милый дедушка, Константин Макарыч! — писал он. — И пишу тебе письмо. Поздравляю вас с Рождеством и желаю тебе всего от господа бога. Нету у меня ни отца, ни маменьки, только ты у меня один остался».
Ванька перевел глаза на темное окно, в котором мелькало отражение его свечки, и живо вообразил себе своего деда Константина Макарыча, служащего ночным сторожем у господ Живаревых. Это маленький, тощенький, но необыкновенно юркий и подвижной старикашка лет 65-ти, с вечно смеющимся лицом и пьяными глазами. Днем он спит в людской кухне или балагурит с кухарками, ночью же, окутанный в просторный тулуп, ходит вокруг усадьбы и стучит в свою колотушку. За ним, опустив головы, шагают старая Каштанка и кобелек Вьюн, прозванный так за свой черный цвет и тело, длинное, как у ласки. Этот Вьюн необыкновенно почтителен и ласков, одинаково умильно смотрит как на своих, так и на чужих, но кредитом не пользуется. Под его почтительностью и смирением скрывается самое иезуитское ехидство. Никто лучше его не умеет вовремя подкрасться и цапнуть за ногу, забраться в ледник или украсть у мужика курицу. Ему уж не раз отбивали задние ноги, раза два его вешали, каждую неделю пороли до полусмерти, но он всегда оживал.