конкретный анализ сочинений щедрина убедил нас и том, что гротеск, не являясь «непременной» чертой поэтики писателя, вместе с тем занимает в его сатире весьма важное место. гротеск использовался салтыковым па протяжении всей его творческой деятельности. использовался не только как прием, элемент стиля, по и как принцип типизации, определивший структуру целого ряда произведений сатирика, в том число таких , как « одного города» и «сказки».
гротеск щедрина был гротеском реалистическим. он выступал в творчестве писателя как эффективнейшее средство познания действительности, обнаружения ее внутренних закономерностей. он явился емкой, лаконичной формой сатирической типизации, тяготеющей к концентрированному художественному обобщению. он занял вместе с тем важное место в системе «эзопова языка» сатирика, став надежной формой иносказания.
показательно, что особенно интенсивное обращение щедрина к гротеску падает на те периоды. которые отличаются резким усилением политической реакции. так было в конце 60-х годов, после покушения на александра ii, когда писатель написал города глупова и первые сказки. так было в начале 80-х годов, после убийства царя, когда сатирик создал большинство произведений, составивших замечательный сказочный цикл.
разумеется, было бы нелепо делать отсюда вывод, будто наступление политической реакции «способствует» расцвету гротеска. щедрин обращался к гротеску для того, чтобы противостоять реакции, чтобы в условиях жестокого цензурного гнета высказать волновавшие его политические и социальные идеи. и сила сатирического гротеска писателя была обусловлена силой того отпора, который он давал реакции, энергией его духовного сопротивления. ни угроза политических репрессий, ни постоянные цензурные придирки и запрещения не смогли «утихомирить» писателя, заставить его отказаться от трудной, но благородной миссии сатирика, отважно бичующего самые основы существующего строя.
на все попытки реакции перейти в решительное наступление на прогрессивные круги общества щедрин отвечал не менее решительным сатирическим контрнаступлением. при этом фантастика и гротеск ему провести через цензуру такие мысли, которые при прямом, открытом своем выражении ни в коем случае не были бы допущены в печать.
так, например, гротескный город глупов, явившийся «моделью» всего самодержавного государства, был воспринят цензурой поначалу как провинциальный городишко, а градоначальники, контаминировавшие в себе черты, свойственные самовластным правителям самых различных рангов, вплоть до самих царей, были истолкованы как провинциальные администраторы. «в означенном сатирическом очерке,— писал цензор по поводу первых глав « одного города", — предается осмеянию провинциальная администрация, выставляются напоказ ее промахи, ее слабости, ее неумелость, конечно, в довольно общих формах и изображениях, так что трудно приписать ее к какой-нибудь известной местности. для непосвященного в тайны автора читателя многое остается в означенном очерке совершенно непонятным, темным и даже бессмысленным. прием сказочного описания еще менее дает основания к судебному преследованию автора за намерение оскорбить власть и ее »
конкретный анализ сочинений щедрина убедил нас и том, что гротеск, не являясь «непременной» чертой поэтики писателя, вместе с тем занимает в его сатире весьма важное место. гротеск использовался салтыковым па протяжении всей его творческой деятельности. использовался не только как прием, элемент стиля, по и как принцип типизации, определивший структуру целого ряда произведений сатирика, в том число таких , как « одного города» и «сказки».
гротеск щедрина был гротеском реалистическим. он выступал в творчестве писателя как эффективнейшее средство познания действительности, обнаружения ее внутренних закономерностей. он явился емкой, лаконичной формой сатирической типизации, тяготеющей к концентрированному художественному обобщению. он занял вместе с тем важное место в системе «эзопова языка» сатирика, став надежной формой иносказания.
показательно, что особенно интенсивное обращение щедрина к гротеску падает на те периоды. которые отличаются резким усилением политической реакции. так было в конце 60-х годов, после покушения на александра ii, когда писатель написал города глупова и первые сказки. так было в начале 80-х годов, после убийства царя, когда сатирик создал большинство произведений, составивших замечательный сказочный цикл.
разумеется, было бы нелепо делать отсюда вывод, будто наступление политической реакции «способствует» расцвету гротеска. щедрин обращался к гротеску для того, чтобы противостоять реакции, чтобы в условиях жестокого цензурного гнета высказать волновавшие его политические и социальные идеи. и сила сатирического гротеска писателя была обусловлена силой того отпора, который он давал реакции, энергией его духовного сопротивления. ни угроза политических репрессий, ни постоянные цензурные придирки и запрещения не смогли «утихомирить» писателя, заставить его отказаться от трудной, но благородной миссии сатирика, отважно бичующего самые основы существующего строя.
на все попытки реакции перейти в решительное наступление на прогрессивные круги общества щедрин отвечал не менее решительным сатирическим контрнаступлением. при этом фантастика и гротеск ему провести через цензуру такие мысли, которые при прямом, открытом своем выражении ни в коем случае не были бы допущены в печать.
так, например, гротескный город глупов, явившийся «моделью» всего самодержавного государства, был воспринят цензурой поначалу как провинциальный городишко, а градоначальники, контаминировавшие в себе черты, свойственные самовластным правителям самых различных рангов, вплоть до самих царей, были истолкованы как провинциальные администраторы. «в означенном сатирическом очерке,— писал цензор по поводу первых глав « одного города", — предается осмеянию провинциальная администрация, выставляются напоказ ее промахи, ее слабости, ее неумелость, конечно, в довольно общих формах и изображениях, так что трудно приписать ее к какой-нибудь известной местности. для непосвященного в тайны автора читателя многое остается в означенном очерке совершенно непонятным, темным и даже бессмысленным. прием сказочного описания еще менее дает основания к судебному преследованию автора за намерение оскорбить власть и ее »