Весь день на улице мело,
И за окном белым-бело,
Грустит почти-что календарь.
И наш пока-что президент,
Из снега лепит монумент,
Встречая на посту последний свой январь.
Мы верим, станет все другим,
К нам турки будут ездить в Крым,
И будут "Таврию" японцы покупать.
И перестанет петь Гордон,
За стол с Поплавским сядет он,
Чтоб под столом потом друг-друга уважать.
Мы знаем точно под Новый год,
В тиши полночной сядет за стол народ
Весь день на улице мело,
И за окном белым-бело,
Грустит почти-что календарь.
И наш пока-что президент,
Из снега лепит монумент,
Встречая на посту последний свой январь.
Мы верим, станет все другим,
К нам турки будут ездить в Крым,
И будут "Таврию" японцы покупать.
И перестанет петь Гордон,
За стол с Поплавским сядет он,
Чтоб под столом потом друг-друга уважать.
Мы знаем точно под Новый год,
В тиши полночной сядет за стол народ