Одним из главных героев комедии “Недоросль” Фонвизина является Простаков Митрофан Терентьевич, дворянский сын Простаковых.
Имя Митрофан означает “подобный”, похожий на мать. Может таким именем госпожа Простакова хотела показать, что ее сын- отражение самой Простаковой.
Митрофанушке было шестнадцать лет, но его мать не хотела расставаться со своим ребенком и желала оставить при себе до двадцати шести лет, не отпуская на службу.
Сама госпожа Простакова была тупа, нагла, невежлива, и по этому не прислушивалась ни к чьему мнению.
“Пока Митрофан еще в недорослях, пока его и поженить; а там лет через десяток, как войдет, избави боже, в службу, всего потерпите”.
У самого Митрофанушке отсутствует цель в жизни, он только любил поесть, бездельничать и гонять голубей: “Побегу-тка теперь на голубятню, так авось – либо…” На что его мать отвечала: “ Поди, порезвись, Митрофанушка”.
Митрофан не хотел учиться, его мать наняла ему учителей лишь потому, что так было положено в дворянских семьях, а не для того, чтобы сын ее учился уму – разуму. Как он говорил матери: “ Слушаст, матушка. Я те потешу. Поучусь; только чтоб это был последний. Час моит воли пришел. Не хочу учиться, хочу жениться” А госпожа Простакова всегда вторила ему: “ Мне очень мило, что Митрофанушка вперед шагать не любит, С его умом, да заметет далеко, да и боже избави! Лишь тебе мученье, а все, вижу, пустота. Не учись этой дурацкой науке!”
Самые дурные качества характера, самые отсталые взгляды на науку характеризуют таких молодых дворян, как Митрофан. Также он необычайно ленив.
Сама Госпожа Простакова души в Митрофанушке не чаяла. Фонвизин понял неразумность ее слепой, животной любви к своему детищу, Митрофану,- любви, которая, сущности, губит ее сына. Митрофан объедался до коликов в животе, а мама все уговаривала съесть еще. Няня говорила: “ Он уже и так, матушка, пять булочек съел”. На что Простакова отвечала: “ Так тебе жаль шестой, бестия”. Эти слова показывают заботу о сыне. Она старалась обеспечить ему беззаботное будущие, решила женить его на богатой жене. Если кто – либо обижает ее сына, она сразу идет на защиту. Митрофанушка был одним ее утешением.
Митрофан относился к своей матери пренебрежительно: “ Да! Того и гляди, что от дядюшки таска: а там с его кулаков да за часослов” Что, что ты хочешь сделать? Опомнись, душенька!” “Вить здесь и река близко. Нырну, так и поминай как звали”. “Уморил! Уморил Бог с тобой!”: эти слова доказывают, что он совсем не любит и ему совсем не жаль свою родную мать, Митрофан ее не уважает и играет над ее чувствами. А когда потерявшая власть Простакова бросается к сыну со словами: Один ты остался у меня, мой сердечный друг, Митрофанушка! ”. А в ответ слышит бессердечное: “ Да отвяжись ты, матушка, как навязалась”. “ Ночь всю така дрянь в глаза лезла”. “ Какая же дрянь Митрофанушка?”. “ Да то ты, матушка, то батюшка”.
Простаков боялся жены и в ее присутствии о сыне говорил так: “По крайней мере, я люблю его, как подлежит родителю, то-то умное дитя, то-то разумное, забавник, затейник; иногда я от него вне себя от радости сам истинно не верю, что он мой сын”, и добавлял, глядя на жену: “ При твоих глазах мои ничего не видят”.
Тарас Скотинин, смотря на все происходящее, повторял: “ Ну, Митрофанушка, ты, я вижу, матушкин сынок, а не батюшкин!” А Митрофан к своему дяде обращался: “ что ты, дядюшка, белены объелся? Убирайся, дядюшка, проваливай”.
Своей матери Митрофан всегда грубил, огрызался на нее. Хотя Еремеевна не получала не копейки за воспитание недоросля, по старалась его обучить хорошему, защищала от дяди: “издохну на месте, а дитя не выдам. Сунься, сударь, только изволь сунуться. Я те бельмо-то выцарапаю”. Старалась сделать из него порядочного человека: “ Да поучи хоть немножко”. “ Ну, еще слово молви, стара хрычовка! Уж я те отделаю; я опять матушке, так она тебе изволит дать таску по-вчерашнему”. Из всех учителей хвалил Митрофанушку только немец Адам Адамыч Вральман, да и то из-за того, чтобы на него не сердилась и не ругала Простакова. Остальные учителя открыто ругали его. Например Цыфиркин: “ Ваше благородие завсегда без дела маяться изволите”. А Митрофан огрызался: “Ну! Давай доску, гарнизона крыса! Задавай же зады”. “ Все зады, ваше благородие. Вить с задами-то век позади остаемся”. Мал и беден словарь Митрофана. “ Пострел их побери и с Еремеевной”: так он отзывался о своих учителях и няне.
Митрофан был невоспитан, грубый, избалованным ребенком, которого все вокруг слушались и подчинялись, также он имел свободу слова в доме. Митрофан был уверен в том, что окружающие люди должны ему давать советы. У Митрофана была завышенная самооценка.
Каким бы умным и трудолюбивым не был человек, но в нем есть частица такого Митрофанушки. Каждый человек иногда ленится, Есть и такие люди, которые стараются жить только за счет родителей, сами ничего не выполняя
В разных своих жанрах – календарно-обрядовой поэзии, эпическом творчестве (былины, сказки) , несказочной прозе (предания, легенды) , исторических и лирических песнях, малых жанрах (пословицы, поговорки, загадки) фольклор входит в русскую литературу.
В народных сказках и произведениях древней литературы проявляется общность сюжетов (бой с двенадцатиголовым змеем Ивана царевну, в сказке «Два Ивана – солдатских сына» повторяется в предании «Чудо Георгия со змеем») .
Уже в древнерусской литературе ощущается тесная связь с фольклором. Фольклорные жанры многообразно входили в древнерусскую литературу. Исторические предания, героические сказания, песни о воинских походах нашли отражение в произведениях древнерусской литературы и ее образной системе. Образы многих литературных героев близки былинным. Они наделены богатырскими чертами, их величие гиперболизировано. Враги напоминают сказочных чудовищ, персонажей сказочных темных сил, врагов-великанов. Действия героев, их борьба с противниками близки по описанию былинным и сказочным героям. Русские богатыри – Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович соотнесены с героями древней литературы: Никитой Кожемякой, Пересветом и Ослабя. Описание вражеской силы (движение несметных сил половцев) в «Слове о полку Игореве» напоминает изображение врага в былине «Илья и Соловей-разбойник» («у того ли города Чернигова нагнано-то силушки черным-черно») .
Для древнерусской литературы, как и для сказки, характерно перевоплощение-оборотничество героев, использование повторов, символов, иносказательной речи персонажей, перенесение в литературу из фольклора таких народно-поэтических элементов, как постоянные эпитеты (черна земля, зелена трава, сине море, борзый конь и т. п.) . И в былине, и в литературе действие чаще всего происходит в Киеве. События, образы, природа в древней литературе напоминают фольклорные. Здесь также звери и птицы (вой волков и лай лисиц, клекот орлов, черные тучи, идущие с моря) , народно-поэтические символы (кукушка, соловей) . Женские образы в древней литературе – Ярославна, Ксения, княгиня Ольга, Феврония – близки к сказочным мудрым девам (Василиса Премудрая, Марья Моревна) , песенному фольклору (Авдотья Рязаночка) . И в древней литературе, и в сказке используются одинаковые изобразительные средства, олицетворяющие природу (светлое-пресветлое солнце, Днепр-Словутич, ветер-ветрило) и художественные элементы, в частности повтор. Сам жанр плача, столь характерный для древнерусской литературы, является фольклорным жанром.
Одним из главных героев комедии “Недоросль” Фонвизина является Простаков Митрофан Терентьевич, дворянский сын Простаковых.
Имя Митрофан означает “подобный”, похожий на мать. Может таким именем госпожа Простакова хотела показать, что ее сын- отражение самой Простаковой.
Митрофанушке было шестнадцать лет, но его мать не хотела расставаться со своим ребенком и желала оставить при себе до двадцати шести лет, не отпуская на службу.
Сама госпожа Простакова была тупа, нагла, невежлива, и по этому не прислушивалась ни к чьему мнению.
“Пока Митрофан еще в недорослях, пока его и поженить; а там лет через десяток, как войдет, избави боже, в службу, всего потерпите”.
У самого Митрофанушке отсутствует цель в жизни, он только любил поесть, бездельничать и гонять голубей: “Побегу-тка теперь на голубятню, так авось – либо…” На что его мать отвечала: “ Поди, порезвись, Митрофанушка”.
Митрофан не хотел учиться, его мать наняла ему учителей лишь потому, что так было положено в дворянских семьях, а не для того, чтобы сын ее учился уму – разуму. Как он говорил матери: “ Слушаст, матушка. Я те потешу. Поучусь; только чтоб это был последний. Час моит воли пришел. Не хочу учиться, хочу жениться” А госпожа Простакова всегда вторила ему: “ Мне очень мило, что Митрофанушка вперед шагать не любит, С его умом, да заметет далеко, да и боже избави! Лишь тебе мученье, а все, вижу, пустота. Не учись этой дурацкой науке!”
Самые дурные качества характера, самые отсталые взгляды на науку характеризуют таких молодых дворян, как Митрофан. Также он необычайно ленив.
Сама Госпожа Простакова души в Митрофанушке не чаяла. Фонвизин понял неразумность ее слепой, животной любви к своему детищу, Митрофану,- любви, которая, сущности, губит ее сына. Митрофан объедался до коликов в животе, а мама все уговаривала съесть еще. Няня говорила: “ Он уже и так, матушка, пять булочек съел”. На что Простакова отвечала: “ Так тебе жаль шестой, бестия”. Эти слова показывают заботу о сыне. Она старалась обеспечить ему беззаботное будущие, решила женить его на богатой жене. Если кто – либо обижает ее сына, она сразу идет на защиту. Митрофанушка был одним ее утешением.
Митрофан относился к своей матери пренебрежительно: “ Да! Того и гляди, что от дядюшки таска: а там с его кулаков да за часослов” Что, что ты хочешь сделать? Опомнись, душенька!” “Вить здесь и река близко. Нырну, так и поминай как звали”. “Уморил! Уморил Бог с тобой!”: эти слова доказывают, что он совсем не любит и ему совсем не жаль свою родную мать, Митрофан ее не уважает и играет над ее чувствами. А когда потерявшая власть Простакова бросается к сыну со словами: Один ты остался у меня, мой сердечный друг, Митрофанушка! ”. А в ответ слышит бессердечное: “ Да отвяжись ты, матушка, как навязалась”. “ Ночь всю така дрянь в глаза лезла”. “ Какая же дрянь Митрофанушка?”. “ Да то ты, матушка, то батюшка”.
Простаков боялся жены и в ее присутствии о сыне говорил так: “По крайней мере, я люблю его, как подлежит родителю, то-то умное дитя, то-то разумное, забавник, затейник; иногда я от него вне себя от радости сам истинно не верю, что он мой сын”, и добавлял, глядя на жену: “ При твоих глазах мои ничего не видят”.
Тарас Скотинин, смотря на все происходящее, повторял: “ Ну, Митрофанушка, ты, я вижу, матушкин сынок, а не батюшкин!” А Митрофан к своему дяде обращался: “ что ты, дядюшка, белены объелся? Убирайся, дядюшка, проваливай”.
Своей матери Митрофан всегда грубил, огрызался на нее. Хотя Еремеевна не получала не копейки за воспитание недоросля, по старалась его обучить хорошему, защищала от дяди: “издохну на месте, а дитя не выдам. Сунься, сударь, только изволь сунуться. Я те бельмо-то выцарапаю”. Старалась сделать из него порядочного человека: “ Да поучи хоть немножко”. “ Ну, еще слово молви, стара хрычовка! Уж я те отделаю; я опять матушке, так она тебе изволит дать таску по-вчерашнему”. Из всех учителей хвалил Митрофанушку только немец Адам Адамыч Вральман, да и то из-за того, чтобы на него не сердилась и не ругала Простакова. Остальные учителя открыто ругали его. Например Цыфиркин: “ Ваше благородие завсегда без дела маяться изволите”. А Митрофан огрызался: “Ну! Давай доску, гарнизона крыса! Задавай же зады”. “ Все зады, ваше благородие. Вить с задами-то век позади остаемся”. Мал и беден словарь Митрофана. “ Пострел их побери и с Еремеевной”: так он отзывался о своих учителях и няне.
Митрофан был невоспитан, грубый, избалованным ребенком, которого все вокруг слушались и подчинялись, также он имел свободу слова в доме. Митрофан был уверен в том, что окружающие люди должны ему давать советы. У Митрофана была завышенная самооценка.
Каким бы умным и трудолюбивым не был человек, но в нем есть частица такого Митрофанушки. Каждый человек иногда ленится, Есть и такие люди, которые стараются жить только за счет родителей, сами ничего не выполняя
В народных сказках и произведениях древней литературы проявляется общность сюжетов (бой с двенадцатиголовым змеем Ивана царевну, в сказке «Два Ивана – солдатских сына» повторяется в предании «Чудо Георгия со змеем») .
Уже в древнерусской литературе ощущается тесная связь с фольклором. Фольклорные жанры многообразно входили в древнерусскую литературу. Исторические предания, героические сказания, песни о воинских походах нашли отражение в произведениях древнерусской литературы и ее образной системе. Образы многих литературных героев близки былинным. Они наделены богатырскими чертами, их величие гиперболизировано. Враги напоминают сказочных чудовищ, персонажей сказочных темных сил, врагов-великанов. Действия героев, их борьба с противниками близки по описанию былинным и сказочным героям. Русские богатыри – Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович соотнесены с героями древней литературы: Никитой Кожемякой, Пересветом и Ослабя. Описание вражеской силы (движение несметных сил половцев) в «Слове о полку Игореве» напоминает изображение врага в былине «Илья и Соловей-разбойник» («у того ли города Чернигова нагнано-то силушки черным-черно») .
Для древнерусской литературы, как и для сказки, характерно перевоплощение-оборотничество героев, использование повторов, символов, иносказательной речи персонажей, перенесение в литературу из фольклора таких народно-поэтических элементов, как постоянные эпитеты (черна земля, зелена трава, сине море, борзый конь и т. п.) . И в былине, и в литературе действие чаще всего происходит в Киеве. События, образы, природа в древней литературе напоминают фольклорные. Здесь также звери и птицы (вой волков и лай лисиц, клекот орлов, черные тучи, идущие с моря) , народно-поэтические символы (кукушка, соловей) . Женские образы в древней литературе – Ярославна, Ксения, княгиня Ольга, Феврония – близки к сказочным мудрым девам (Василиса Премудрая, Марья Моревна) , песенному фольклору (Авдотья Рязаночка) . И в древней литературе, и в сказке используются одинаковые изобразительные средства, олицетворяющие природу (светлое-пресветлое солнце, Днепр-Словутич, ветер-ветрило) и художественные элементы, в частности повтор. Сам жанр плача, столь характерный для древнерусской литературы, является фольклорным жанром.