По жанру произведение «преступление и наказание» - роман, тем не менее, в нем смешано несколько видов романа. это и карнавально-авантюрный роман (наличие уголовного преступления, отвесное развитие событий) , и детективный роман (раскрытие преступления следственным порфирием) , и психологический роман (чрезвычайно подробно раскрыта психология персонажей) , и философский роман (описанная философская система раскольникова, делается ударение на значении философской системы в жизни человека) . существует мысль об определении жанра «преступления и наказания» как роман-трагедия. в романе применен принцип полифонии. персонаж достоевского являются противоречивыми, тем не менее, полноценными личностями. их точка зрения есть будто независимой от образа автора, который незримо присутствует в романе, от точки зрения одно одного. итак, в роман присутствуют несколько равноправных «голосов» - отсюда принцип полифонии. проблематика романа охватывает почти все сферы человеческого бытия. это общественные, морально-этические, психологические, философские проблемы. главными проблемами романа есть: проблема сильной личности и границ ее свободы, столкновенье интересов людей, проблема вероятной неровности людей в их морально-этических правах. важное значение имеют мотив греха и искупления, проблема распада личности, проблема внутреннего конфликта личности, проблема морали и ее ценности в обществе. для изображения персонажей и раскрытие проблем ф. достоевский использует множество художественных приемов, например, прием удвоености, особый прием создания образа города и т. п. каждый из их нуждается в подробном изучении и анализе. невозможно переоценить значение романа «преступление и наказание» ф. достоевского для и мировой . роман можно охарактеризовать, как философский, идеологический, нравственно-психологический, как роман-трагедию, роман – исповедь.
Что такое образ литературного героя? Чичиков – герой великого, классического произведения, созданного гением, герой, воплотивший результат авторских наблюдений и размышлений над жизнью, людьми, их поступками. Образ, вобравший типические черты, и потому давно уже вышедший за рамки самого произведения. Имя его стало нарицательным для людей – пронырливых карьеристов, подхалимов, стяжателей, внешне «преприятных», «порядочных и достойных». Более того, у иных читателей оценка Чичикова не столь однозначна. Постижение этого образа возможно лишь при кропотливом, внимательном анализе не только самого произведения, но и огромного массива критической литературы, и последующей жизни образа в русской литературе и культуре в целом. Но, помимо этого, есть менее объемное понятие образа героя: это то, каким он предстает на страницах произведения в своих действиях, в авторских описаниях, в замечаниях других героев. Это его внешность, манеры и речевой портрет. Целью сочинения является, конечно, попытка охарактеризовать образ героя лишь во втором его понимании.
Если говорить об основных составляющих характера Чичикова, то мы должны отметить, помимо ставших уже общим местом дурных черт, таких как пронырливость, подхалимство на сделки с совестью, нечестность в коммерческих операциях, черты вполне похвальные, служи они добру: целеустремленность во многом себе отказывать, смекалку, энергичность и неумение сдаваться, отступать перед лицом неудач. Отвлечемся от сути целей Чичикова и вспомним, как терпеливо долгие годы он отказывал себе очень во многом: от пряника в школьные годы до хорошего обеда после целого дня над канцелярскими бумагами, как, подогреваемый желанием достичь благополучия, не гнушался он не только аферами, но и рутинной работой даже по ночам. Лишь приобретя некоторый капитал, отказался Чичиков от своего воздержанья. Он оказался человеком, не чуждым «разных наслаждений» и «излишеств». Впрочем, «излишества» эти характеризуют его как человека обстоятельного, с хорошим вкусом, желающего производить приятное впечатление: хороший повар, тонкие голландские рубашки, дорогое мыло, отличная пара лошадей. В общем, он стремился обеспечить уютную и достойную жизнь телу. Понятие противостоящей телу бессмертной души для нашего героя не было важным, едва ли само слово «душа» значило для него что‑то большее, чем имя умершего крестьянина в соответствующих перечнях.
Итак, внешне Чичиков – благопристойный холостяк, господин средней руки, могущий сойти и за отставного подполковника, и за штабс‑капитана, и за помещика, имеющего около сотни душ: «не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтоб стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод». Речевая манера Чичикова такова, что со всеми ему удается найти общий язык, подо всех подстроиться, кому надо – искусно польстить (как чиновникам города NN, Манилову), с другими – говорить напрямик (как пришлось с Собакевичем, ничуть не удивившимся желанию Чичикова купить мертвые души). О себе он всегда говорит со скромностью, употребляя книжные обороты, называя себя «червем мира сего» и стараясь не выдать ничего лишнего, создав при этом приятное впечатление. С Маниловым Чичиков говорит, подчиняясь манере того, расточает похвалы и детям помещика, и его дому, и общим теперь уже знакомым из числа жителей города. В его речи появляется много уменьшительно‑ласкательных слов, этикетных выражений: «миленький», «душенька», «помилуйте», «препочтейнейший». С Собакевичем он говорит более сдержанно еще за столом, стараясь больше слушать и не перечить хозяину, ругающему всех и вся, в разговоре о покупке душ оба ведут себя деловито, Чичиков не позволяет себе показать возмущения, но внутренне кипит и ругает помещика «подлецом» и «чертом».
Удивительно то, как повел себя с Чичиковым Ноздрев. Конечно, Ноздрев – хулиган, балагур, самовольник, несдержанный и неуважительный человек, от которого можно ожидать чего угодно, но, может быть, его обращение с Чичиковым характеризует не только самого Ноздрева, но и его гостя? Мне представляется, что этот самодур, в котором не заподозришь здравой мысли, спокойного размышления, как‑то не умом раскусил Чичикова, угадал в нем если не одного с ним поля ягоду, то по крайней мере человека, которого никак не сочтешь достойным искреннего уважения. Чичиков предстает перед нами человеком сознательно и тщательно создавшим свой собственный образ, внешнюю картинку, и то, что скрывается за ней, известно лишь автору и благодарному читателю.
Что такое образ литературного героя? Чичиков – герой великого, классического произведения, созданного гением, герой, воплотивший результат авторских наблюдений и размышлений над жизнью, людьми, их поступками. Образ, вобравший типические черты, и потому давно уже вышедший за рамки самого произведения. Имя его стало нарицательным для людей – пронырливых карьеристов, подхалимов, стяжателей, внешне «преприятных», «порядочных и достойных». Более того, у иных читателей оценка Чичикова не столь однозначна. Постижение этого образа возможно лишь при кропотливом, внимательном анализе не только самого произведения, но и огромного массива критической литературы, и последующей жизни образа в русской литературе и культуре в целом. Но, помимо этого, есть менее объемное понятие образа героя: это то, каким он предстает на страницах произведения в своих действиях, в авторских описаниях, в замечаниях других героев. Это его внешность, манеры и речевой портрет. Целью сочинения является, конечно, попытка охарактеризовать образ героя лишь во втором его понимании.
Если говорить об основных составляющих характера Чичикова, то мы должны отметить, помимо ставших уже общим местом дурных черт, таких как пронырливость, подхалимство на сделки с совестью, нечестность в коммерческих операциях, черты вполне похвальные, служи они добру: целеустремленность во многом себе отказывать, смекалку, энергичность и неумение сдаваться, отступать перед лицом неудач. Отвлечемся от сути целей Чичикова и вспомним, как терпеливо долгие годы он отказывал себе очень во многом: от пряника в школьные годы до хорошего обеда после целого дня над канцелярскими бумагами, как, подогреваемый желанием достичь благополучия, не гнушался он не только аферами, но и рутинной работой даже по ночам. Лишь приобретя некоторый капитал, отказался Чичиков от своего воздержанья. Он оказался человеком, не чуждым «разных наслаждений» и «излишеств». Впрочем, «излишества» эти характеризуют его как человека обстоятельного, с хорошим вкусом, желающего производить приятное впечатление: хороший повар, тонкие голландские рубашки, дорогое мыло, отличная пара лошадей. В общем, он стремился обеспечить уютную и достойную жизнь телу. Понятие противостоящей телу бессмертной души для нашего героя не было важным, едва ли само слово «душа» значило для него что‑то большее, чем имя умершего крестьянина в соответствующих перечнях.
Итак, внешне Чичиков – благопристойный холостяк, господин средней руки, могущий сойти и за отставного подполковника, и за штабс‑капитана, и за помещика, имеющего около сотни душ: «не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтоб стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод». Речевая манера Чичикова такова, что со всеми ему удается найти общий язык, подо всех подстроиться, кому надо – искусно польстить (как чиновникам города NN, Манилову), с другими – говорить напрямик (как пришлось с Собакевичем, ничуть не удивившимся желанию Чичикова купить мертвые души). О себе он всегда говорит со скромностью, употребляя книжные обороты, называя себя «червем мира сего» и стараясь не выдать ничего лишнего, создав при этом приятное впечатление. С Маниловым Чичиков говорит, подчиняясь манере того, расточает похвалы и детям помещика, и его дому, и общим теперь уже знакомым из числа жителей города. В его речи появляется много уменьшительно‑ласкательных слов, этикетных выражений: «миленький», «душенька», «помилуйте», «препочтейнейший». С Собакевичем он говорит более сдержанно еще за столом, стараясь больше слушать и не перечить хозяину, ругающему всех и вся, в разговоре о покупке душ оба ведут себя деловито, Чичиков не позволяет себе показать возмущения, но внутренне кипит и ругает помещика «подлецом» и «чертом».
Удивительно то, как повел себя с Чичиковым Ноздрев. Конечно, Ноздрев – хулиган, балагур, самовольник, несдержанный и неуважительный человек, от которого можно ожидать чего угодно, но, может быть, его обращение с Чичиковым характеризует не только самого Ноздрева, но и его гостя? Мне представляется, что этот самодур, в котором не заподозришь здравой мысли, спокойного размышления, как‑то не умом раскусил Чичикова, угадал в нем если не одного с ним поля ягоду, то по крайней мере человека, которого никак не сочтешь достойным искреннего уважения. Чичиков предстает перед нами человеком сознательно и тщательно создавшим свой собственный образ, внешнюю картинку, и то, что скрывается за ней, известно лишь автору и благодарному читателю.