Тема патриотизма самая древняя тема русской литературы: ведь в первом дошедшем до нас памятнике искусства слова — «Слово о полку Игореве» (XII век) речь идет именно о русской земле, о ее бедах, невзгодах и величии, о горечи расставания с родиной и о подвиге русских воинов- дружинников. Образ русской земли — центральный в этом памятнике нашей древней литературы и в то же время наиболее выразительный, сохраняющий свое эстетическое и нравственное значение до наших дней. И не случайно для каждого русского писателя судьба родины и ее народа была важнейшей темой раздумий, хотя, может быть, и не всегда воплощенных в творчестве. В XVIII веке, вскоре после петровских преобразований, связанных с ориентацией на Европу, в России быстро сформировалось национальное самосознание, нашедшее отражение в литературе. Особенно этому успехи внешней политики России, слава «екатериненских орлов», между которыми — имя величайшего русского полководца Суворова. С гордостью отмечали писатели и поэты, что русская земля ни в чем не уступает Европе. Так, Ломоносов с уверенностью писал о том, что «может собственных Платонов / И быстрых разумом Невтонов Российская земля рождать». Он же определенно высказался о богатстве и могуществе русского языка, который, по мнению поэта-ученого, сочетает в себе все преимущества языков европейских, обладая помимо этого еще и своими собственными. К концу XVIII века сформировалось уже представление о национальной гордости, и Фонвизин в комедии «Бригадир» умно и весело издевается над бездумным подражанием иностранному — мотив, который подхватит затем грибоедовский Чацкий.
Рукопись «Слова» сохранилась только в одном списке, входившем в сборник древнерусских летописей, принадлежавший одному из наиболее известных и удачливых коллекционеров памятников русских древностей, графу Алексею Мусину-Пушкину. Со слов самого Мусина-Пушкина, он приобрёл рукопись у бывшего архимандрита упразднённого к томувремени Преображенского монастыря в Ярославле Иоиля в конце 1780-х годов. Однако эта версия, долгое время считавшаяся общепринятой, была опровергнута в исследованиях 1990-х годов. Согласно последним исследованиям, более вероятной считается версия о том, что Мусин-Пушкин, будучи обер-прокурором Синода, получил сборник, содержавший «Слово», из библиотеки Кирилло-Белозерского монастыря зимой1791/92 года и присвоил его [1].
Единственный известный науке средневековый список «Слова» погиб в огне московского пожара 1812 года, что дало повод сомневаться в подлинности произведения.
Первое печатное известие об открытии «Слова» появилось за границей, в гамбургском журнале «Spectateur du Nord» 1797 год(октябрь). «Два года тому назад, — писал анонимный автор статьи из России, частоотождествляемый с Н. М. Карамзиным — открыли в наших архивах отрывок поэмы под названием: „Песнь Игоревых воинов“, которую можно сравнить с лучшими Оссиановскими поэмами». В «Историческом содержании песни», составляющем предисловие к изданию 1800 года, повторены почти те же самые выражения. Первое издание 1800 года появилось без всяких указаний на лиц, трудившихся над чтением памятника, над его переводом, егоподстрочными объяснениями, преимущественно с исторической стороны, на основании «Российской истории» Татищева. Только на стр. VII предисловия, в примечании, замечено между прочим: «Подлинная рукопись, по своему почерку весьма древняя, принадлежит издателю сего (гр. Алексею Ивановичу Мусину-Пушкину), который, чрез старания и к знающим достаточно российский язык, доводил чрез несколько лет приложенныйперевод до желанной ясности, и ныне по убеждению приятелей решился издать оный на свет».
В состав Мусин-Пушкинского сборника, кроме «Слова», входил также ряд летописных текстов и литературных повестей, в том числе одна из редакций древнерусского перевода византийского романа «Дигенис Акрит» («Девгениево деяние»). Состав этих текстов и сохранившиеся цитаты из них (преимущественно в «Истории государстваРоссийского» Карамзина) позволяют датировать создание рукописи XVI веком, причём переписчик включил в неё, как это было обычно в таких сборниках, и ряд более древних сочинений, в том числе и «Слово».
Тема патриотизма самая древняя тема русской литературы: ведь в первом дошедшем до нас памятнике искусства слова — «Слово о полку Игореве» (XII век) речь идет именно о русской земле, о ее бедах, невзгодах и величии, о горечи расставания с родиной и о подвиге русских воинов- дружинников. Образ русской земли — центральный в этом памятнике нашей древней литературы и в то же время наиболее выразительный, сохраняющий свое эстетическое и нравственное значение до наших дней. И не случайно для каждого русского писателя судьба родины и ее народа была важнейшей темой раздумий, хотя, может быть, и не всегда воплощенных в творчестве. В XVIII веке, вскоре после петровских преобразований, связанных с ориентацией на Европу, в России быстро сформировалось национальное самосознание, нашедшее отражение в литературе. Особенно этому успехи внешней политики России, слава «екатериненских орлов», между которыми — имя величайшего русского полководца Суворова. С гордостью отмечали писатели и поэты, что русская земля ни в чем не уступает Европе. Так, Ломоносов с уверенностью писал о том, что «может собственных Платонов / И быстрых разумом Невтонов Российская земля рождать». Он же определенно высказался о богатстве и могуществе русского языка, который, по мнению поэта-ученого, сочетает в себе все преимущества языков европейских, обладая помимо этого еще и своими собственными. К концу XVIII века сформировалось уже представление о национальной гордости, и Фонвизин в комедии «Бригадир» умно и весело издевается над бездумным подражанием иностранному — мотив, который подхватит затем грибоедовский Чацкий.
Рукопись «Слова» сохранилась только в одном списке, входившем в сборник древнерусских летописей, принадлежавший одному из наиболее известных и удачливых коллекционеров памятников русских древностей, графу Алексею Мусину-Пушкину. Со слов самого Мусина-Пушкина, он приобрёл рукопись у бывшего архимандрита упразднённого к томувремени Преображенского монастыря в Ярославле Иоиля в конце 1780-х годов. Однако эта версия, долгое время считавшаяся общепринятой, была опровергнута в исследованиях 1990-х годов. Согласно последним исследованиям, более вероятной считается версия о том, что Мусин-Пушкин, будучи обер-прокурором Синода, получил сборник, содержавший «Слово», из библиотеки Кирилло-Белозерского монастыря зимой1791/92 года и присвоил его [1].
Единственный известный науке средневековый список «Слова» погиб в огне московского пожара 1812 года, что дало повод сомневаться в подлинности произведения.
Первое печатное известие об открытии «Слова» появилось за границей, в гамбургском журнале «Spectateur du Nord» 1797 год(октябрь). «Два года тому назад, — писал анонимный автор статьи из России, частоотождествляемый с Н. М. Карамзиным — открыли в наших архивах отрывок поэмы под названием: „Песнь Игоревых воинов“, которую можно сравнить с лучшими Оссиановскими поэмами». В «Историческом содержании песни», составляющем предисловие к изданию 1800 года, повторены почти те же самые выражения. Первое издание 1800 года появилось без всяких указаний на лиц, трудившихся над чтением памятника, над его переводом, егоподстрочными объяснениями, преимущественно с исторической стороны, на основании «Российской истории» Татищева. Только на стр. VII предисловия, в примечании, замечено между прочим: «Подлинная рукопись, по своему почерку весьма древняя, принадлежит издателю сего (гр. Алексею Ивановичу Мусину-Пушкину), который, чрез старания и к знающим достаточно российский язык, доводил чрез несколько лет приложенныйперевод до желанной ясности, и ныне по убеждению приятелей решился издать оный на свет».
В состав Мусин-Пушкинского сборника, кроме «Слова», входил также ряд летописных текстов и литературных повестей, в том числе одна из редакций древнерусского перевода византийского романа «Дигенис Акрит» («Девгениево деяние»). Состав этих текстов и сохранившиеся цитаты из них (преимущественно в «Истории государстваРоссийского» Карамзина) позволяют датировать создание рукописи XVI веком, причём переписчик включил в неё, как это было обычно в таких сборниках, и ряд более древних сочинений, в том числе и «Слово».