Где-то в зоне слышимости слышна задорная капель. Она еще довольно робкая, но с каждым днем набирает силу. Воробьи весело чирикают, радуясь приходу яркого солнышка. Малыши с визгом прыгают в лужи, а их мамы то ли ругают, то ли смеются. Маленький щенок сонно тявкает на пробежавшую мимо довольную кошку. Каждый миг наполнен множеством прекрасных звуков, которые соединяясь, превращаются в прекрасную музыку весны.
Когда я захожу в лес, мне кажется, будто попадаю на концерт Моцарта. Солнечные блики, словно светодиоды, падают мне на лицо. Стрекотание кузнечиков будто ударные инструменты. Пение птиц, будто хор, надолго застревает в голове. Хочется лечь на траву и наслаждаться этим. Но, к сожалению, это будет длиться не вечно. В конце концов, наступит ночь и оркестр закроется на контракт, чтобы снова утром возобновить работу.
Где-то в зоне слышимости слышна задорная капель. Она еще довольно робкая, но с каждым днем набирает силу. Воробьи весело чирикают, радуясь приходу яркого солнышка. Малыши с визгом прыгают в лужи, а их мамы то ли ругают, то ли смеются. Маленький щенок сонно тявкает на пробежавшую мимо довольную кошку. Каждый миг наполнен множеством прекрасных звуков, которые соединяясь, превращаются в прекрасную музыку весны.
Когда я захожу в лес, мне кажется, будто попадаю на концерт Моцарта. Солнечные блики, словно светодиоды, падают мне на лицо. Стрекотание кузнечиков будто ударные инструменты. Пение птиц, будто хор, надолго застревает в голове. Хочется лечь на траву и наслаждаться этим. Но, к сожалению, это будет длиться не вечно. В конце концов, наступит ночь и оркестр закроется на контракт, чтобы снова утром возобновить работу.