Скачет Иван царевич с Еленой прекрасной на сером волке, через дремучий лес. Только между деревьями вреднеется просвет. Вот бежит волк мимо куста с белыми цветами Иван-Царевич говорит Елене прекрасной: -Смотри куст, а на нем белые розы, значит есть надежда, что мы выберемся отсюда. И еще больше обнял он Елену. А серый волк бежит все быстрее и быстрее чтобы поскорее ввезти Ивана и Елену из этого леса. Тем временем Иван-царевич оглядывается по сторонам не угрожает ли им опастность. Елена Прекрасна в своем берюзовом платье такая красива, а ее русые косы так и развеваются на ветру. Она смотрит на своего жениха и глаз отвезти от него не может. Иван-Царевич тоже не сводит глаз с Елены Прекрасной. Он крепко обнимает ее и держит за руку, что бы она не упала. А между тем волк все бежит и бежит не замечая никаких преград. Деревья таким мелькают по сторонам, зеленые, серые, коричневые. Ветви Прямо до земли склоняются и завораживают своей сказочной красотой. Долго ли, коротко ли, бежит серый волк, но вывез Ивана и Елену из дремучего леса. Любовь восторжествовала. Поблагодарили они серого волка за и стали жить-поживать, да горе не знать.
-Смотри куст, а на нем белые розы, значит есть надежда, что мы выберемся отсюда. И еще больше обнял он Елену. А серый волк бежит все быстрее и быстрее чтобы поскорее ввезти Ивана и Елену из этого леса. Тем временем Иван-царевич оглядывается по сторонам не угрожает ли им опастность. Елена Прекрасна в своем берюзовом платье такая красива, а ее русые косы так и развеваются на ветру. Она смотрит на своего жениха и глаз отвезти от него не может. Иван-Царевич тоже не сводит глаз с Елены Прекрасной. Он крепко обнимает ее и держит за руку, что бы она не упала. А между тем волк все бежит и бежит не замечая никаких преград. Деревья таким мелькают по сторонам, зеленые, серые, коричневые. Ветви Прямо до земли склоняются и завораживают своей сказочной красотой. Долго ли, коротко ли, бежит серый волк, но вывез Ивана и Елену из дремучего леса. Любовь восторжествовала. Поблагодарили они серого волка за и стали жить-поживать, да горе не знать.