Составить 3 пункта плана для этого текста - гляди-ко, живунчик какой у нас народился! на окне, в старом чугунке, возле замерзшего стекла над черной землею висел и яркогубый цветок с бело мерцающей сердцевиной и как бы говорил младенчески- радостным ртом: "ну вот и я! дождалися? " к красному граммофончику осторожная тянулась рука, чтоб дотронуться до цветка, чтоб поверить в недалекую теперь весну, и боязно было спугнуть среди зимы впорхнувшего к нам предвестника тепла, солнца, зеленой земли. после того как загоралась на окне луковица, заметней прибывал день, плавились толсто обмерзшие окна, бабушка доставала из подполья остальные цветы, и они тоже возникали из тьмы, тянулись к свету, к теплу, обрызгивали окна и наш дом цветами. луковица меж тем, указав путь весне и цветению, сворачивала граммофончики, съеживалась, роняла на окно сохлые лепестки и оставалась с одними лишь гибко , подернутыми хромовым блеском ремнями стеблей, забытая всеми, снисходительно и терпеливо дожидалась весны, чтоб вновь пробудиться цветами и порадовать людей на близкое лето. во дворе залился шарик. бабушка перестала починяться, прислушалась. в дверь постучали. а так как в деревнях нет привычки стучать и спрашивать, можно ли войти, то бабушка всполошилась, побежала в куть. -- какой это там лешак милости просиммилости просим! -- совсем другим, церковным голоском запела бабушка. я понял: к нам нагрянул важный гость, поскорее спрятался на печку и с высоты увидел школьного учителя, который обметал веником катанки и прицеливался, куда бы повесить шапку. бабушка приняла шапку, пальто, бегом умчала одежду гостя в горницу, потому как считала, что в кути учителевой одежде висеть неприлично, пригласила учителя проходить. я притаился на печи. учитель в середнюю, еще раз поздоровался и справился обо мне. -- поправляется, поправляется, -- ответила за меня бабушка и, конечно же, не удержалась, чтоб не поддеть меня: -- на еду уж здоров, вот на работу хил покуда. учитель улыбнулся, поискал меня глазами. бабушка потребовала, чтоб я слезал с печки.
Стихотворение «Левитан» Николая Рубцова продолжает традиционную для русской поэзии тему человек и природа. В подзаголовке стихотворения значится: по мотивам картины «Вечерний звон». Поэт отсылает нас к полотну знаменитого русского художника XIX века Исаака Левитана, сумевшего очень проникновенно сказать о природе родного края.
Нужно обязательно показать учащимся репродукцию картины (или слайд) — тогда разговор станет предметным. Строим обсуждение вокруг понятий “общий план” и “крупный план”. Расскажем учащимся, что эти термины применяются и в живописи, и в кинематографии, и в литературе. Один и тот же пейзаж можно описать двумя через общий (широкий) и крупный (с выделением деталей) план. У Тургенева в «Записках охотника» мы встречаем первый тип описания природы: “Но вот наступает вечер, заря запылала пожаром и обхватила полнеба. Солнце садится. Воздух вблизи как-то особенно прозрачен, словно стеклянный, вдали ложится мягкий пар, тёплый на вид; вместе с росой падает алый блеск на полены, ещё недавно облитые потоками жидкого золота; от деревьев, от кустов, от высоких стогов сена побежали длинные тени… Солнце село, звезда зажглась и дрожит в огнистом море заката… Вот оно бледнеет; синеет небо; отдельные тени исчезают; воздух наливается мглою…” А вот пример другого подхода: “У тебя получится лунная ночь, если ты напишешь, что на мельничной плотине яркой звёздочкой мелькало горлышко от разбитой бутылки, и покатилась шаром чёрная тень собаки или волка и т.д.” (А.П. Чехов).