Школьная форма- это важная часть школы! В зависимости от того, как ты оденешься, такое у тебя и будет настроение. Я бы хотела иметь синюю форму: синюю юбку, брюки, жилет и т.д. (добавьте что-то свое). Эта одежда синего цвета выглядит очень красиво и строго. Как только ты войдешь на порог класса, все сразу заметят твой вкус: красивая юбочка, белая кофточка. Все подумают: "девочка со вкусом!" Лично я считаю, что школьная форма должна выглядеть строго и презентабельно, так-как по твоей одежде сразу складывается о тебе впечатление : "По одежке встречают, по уму провожают".
Скучно Егорке целый день в избе. Глянет в окошко: бело кругом. Замело лесникову избушку снегом. Белый стоит лес. Знает Егорка полянку одну в лесу. Эх, и местечко! Как ни придёшь — стадо куропачей из-под ног. Фррр! Фррр! — во все стороны. Только стреляй! Да что куропатки! Зайцы там здоровые! А намедни видал Егорка на поляне ещё след — неизвестно чей. С лисий будет, а когтищи прямые, длинные. Вот бы самому выследить по следу диковинного зверя. Это тебе не заяц! Это и тятька похвалит. Загорелось Егорке: сейчас в лес бежать! Отец у окошка сапоги валяные подшивает. — Тять, а тять! — Чего тебе? — Дозволь в лес: куропачей
пострелять! — Ишь, чего вздумал, на ночь глядя-то! — Пусти-и, тять! — жалобно тянет Егорка. Молчит отец; у Егорки дух заняло, — ой, не пустит! Не любит лесник, чтоб парнишка без дела валандался. А и то сказать: охота пуще неволи. Почему мальчонке не промяться? Всё в избе да в избе… — Ступай уж! Да гляди, чтоб до сумерок назад. А то у меня расправа коротка: отберу фузею и ремнём ещё настегаю. Фузея — это ружьё. У Егорки своё, даром что парнишке четырнадцатый год. Отец из города привёз. Одноствольное, бердана называется. И птицу и зверя из него бить можно. Хорошее ружьё. Отец знает: бердана для Егорки — первая вещь на свете. Пригрози отнять — всё сделает. — Мигом обернусь, — обещает Егорка. Сам уже полушубок напялил и берданку с гвоздя сдёрнул. — То-то, обернусь! — ворчит отец. — Вишь, по ночам волки кругом воют. Смотри у меня! А Егорки уж нет в избе. Выскочил на двор, стал на лыжи — и в лес. Отложил лесник сапоги. Взял топор, пошёл в сарай сани починять. Смеркаться стало. Кончил старик топором стучать. Время ужинать, а парнишки нет. Слышно было: пальнул раза три. А с тех пор ничего. Ещё время Лесник зашёл в избу, поправил фитиль в лампе, зажёг её. Вынул каши горшок из печи. Егорки всё нет. И где запропастился, поганец? Поел. Вышел на крыльцо. Темь непроглядная. Прислушался — ничего не слыхать. Стоит лес чёрный, суком не треснет. Тихо, а кто его знает, что в нём? — Воууу-уу!.. Вздрогнул лесник. Или показалось? Из лесу опять: — Воуу-уу!.. Так и есть, волк! Другой подхватил, третий… целая стая! Ёкнуло в груди: не иначе, на Егоркин след напали звери! — Вуу-вооу-уу!.. Лесник заскочил в избу, выбежал — в руках двустволка. Вскинул к плечу, из дул полыхнул огонь, грохнули выстрелы. Волки пуще. Слушает лесник: не отзовётся ли где Егорка? И вот из лесу, из темноты, слабо-слабо: «бумм!» Лесник сорвался с места, ружьё за спину, подвязал лыжи — и в темноту, туда, откуда донёсся Егоркин выстрел. Темь в лесу — хоть плачь! Еловые лапы хватают за одежду, колют лицо. Деревья плотной стеной — не продерёшься. А впереди волки. В голос тянут: — Вуу-оо!.. Лесник остановился; выстрелил ещё. Нет ответа. Только волки. Плохое дело! Опять стал продираться сквозь чащу. Шёл на волчий голос. Только успел подумать: «Воют, — пока, значит, ещё не добрались…» Тут разом вой оборвался. Тихо стало. лесник ещё вперёд и стал. Выстрелил. Потом ещё. Слушал долго. Тишь такая — прямо ушам больно. Куда пойдёшь? Темно. А идти надо. Двинулся наугад. Что ни шаг, то гуще. Стрелял, кричал. Никто не отвечает. И опять, уж сам не зная куда, шагал, продирался по лесу. Наконец совсем из сил выбился, осип от крика. Стал — и не знает, куда идти: давно потерял, в какой стороне дом. Пригляделся: будто огонёк из-за деревьев? Или это волчьи глаза блестят? Пошёл прямо на свет. Вышел из лесу: чистое место, посреди него изба. В окошке свет. Глядит лесник, глазам не верит: своя изба стоит! Круг, значит, дал в темноте по лесу. На дворе ещё раз выстрелил. Нет ответа. И волки молчат, не воют. Видно, добычу делят. Пропал парнишка! Скинул лесник лыжи, зашёл в избу. В избе тулупа не снял, сел на лавку. Голову на руки уронил да так и замер. Лампа на столе зачадила, мигнула и погасла. Не заметил лесник. Мутный забелел свет за окошком. Лесник поднялся. Страшный стал: в одну ночь постарел и сгорбился. Сунул за пазуху хлеба краюху, патроны взял, ружьё.
Я бы хотела иметь синюю форму: синюю юбку, брюки, жилет и т.д. (добавьте что-то свое). Эта одежда синего цвета выглядит очень красиво и строго. Как только ты войдешь на порог класса, все сразу заметят твой вкус: красивая юбочка, белая кофточка. Все подумают: "девочка со вкусом!"
Лично я считаю, что школьная форма должна выглядеть строго и презентабельно, так-как по твоей одежде сразу складывается о тебе впечатление : "По одежке встречают, по уму провожают".
Знает Егорка полянку одну в лесу. Эх, и местечко! Как ни придёшь — стадо куропачей из-под ног. Фррр! Фррр! — во все стороны. Только стреляй!
Да что куропатки! Зайцы там здоровые! А намедни видал Егорка на поляне ещё след — неизвестно чей. С лисий будет, а когтищи прямые, длинные.
Вот бы самому выследить по следу диковинного зверя. Это тебе не заяц! Это и тятька похвалит.
Загорелось Егорке: сейчас в лес бежать!
Отец у окошка сапоги валяные подшивает.
— Тять, а тять! — Чего тебе?
— Дозволь в лес: куропачей
пострелять!
— Ишь, чего вздумал, на ночь глядя-то!
— Пусти-и, тять! — жалобно тянет Егорка.
Молчит отец; у Егорки дух заняло, — ой, не пустит!
Не любит лесник, чтоб парнишка без дела валандался. А и то сказать: охота пуще неволи. Почему мальчонке не промяться? Всё в избе да в избе…
— Ступай уж! Да гляди, чтоб до сумерок назад. А то у меня расправа коротка: отберу фузею и ремнём ещё настегаю.
Фузея — это ружьё. У Егорки своё, даром что парнишке четырнадцатый год. Отец из города привёз. Одноствольное, бердана называется. И птицу и зверя из него бить можно. Хорошее ружьё.
Отец знает: бердана для Егорки — первая вещь на свете. Пригрози отнять — всё сделает.
— Мигом обернусь, — обещает Егорка. Сам уже полушубок напялил и берданку с гвоздя сдёрнул.
— То-то, обернусь! — ворчит отец. — Вишь, по ночам волки кругом воют. Смотри у меня!
А Егорки уж нет в избе. Выскочил на двор, стал на лыжи — и в лес.
Отложил лесник сапоги. Взял топор, пошёл в сарай сани починять.
Смеркаться стало. Кончил старик топором стучать.
Время ужинать, а парнишки нет.
Слышно было: пальнул раза три. А с тех пор ничего.
Ещё время Лесник зашёл в избу, поправил фитиль в лампе, зажёг её. Вынул каши горшок из печи.
Егорки всё нет. И где запропастился, поганец?
Поел. Вышел на крыльцо.
Темь непроглядная.
Прислушался — ничего не слыхать.
Стоит лес чёрный, суком не треснет. Тихо, а кто его знает, что в нём?
— Воууу-уу!..
Вздрогнул лесник. Или показалось? Из лесу опять:
— Воуу-уу!..
Так и есть, волк! Другой подхватил, третий… целая стая!
Ёкнуло в груди: не иначе, на Егоркин след напали звери!
— Вуу-вооу-уу!..
Лесник заскочил в избу, выбежал — в руках двустволка. Вскинул к плечу, из дул полыхнул огонь, грохнули выстрелы.
Волки пуще. Слушает лесник: не отзовётся ли где Егорка?
И вот из лесу, из темноты, слабо-слабо: «бумм!»
Лесник сорвался с места, ружьё за спину, подвязал лыжи — и в темноту, туда, откуда донёсся Егоркин выстрел.
Темь в лесу — хоть плачь! Еловые лапы хватают за одежду, колют лицо. Деревья плотной стеной — не продерёшься.
А впереди волки. В голос тянут:
— Вуу-оо!..
Лесник остановился; выстрелил ещё.
Нет ответа. Только волки.
Плохое дело!
Опять стал продираться сквозь чащу. Шёл на волчий голос.
Только успел подумать: «Воют, — пока, значит, ещё не добрались…» Тут разом вой оборвался. Тихо стало.
лесник ещё вперёд и стал.
Выстрелил. Потом ещё. Слушал долго.
Тишь такая — прямо ушам больно.
Куда пойдёшь? Темно. А идти надо.
Двинулся наугад. Что ни шаг, то гуще.
Стрелял, кричал. Никто не отвечает.
И опять, уж сам не зная куда, шагал, продирался по лесу.
Наконец совсем из сил выбился, осип от крика.
Стал — и не знает, куда идти: давно потерял, в какой стороне дом.
Пригляделся: будто огонёк из-за деревьев? Или это волчьи глаза блестят?
Пошёл прямо на свет. Вышел из лесу: чистое место, посреди него изба. В окошке свет.
Глядит лесник, глазам не верит: своя изба стоит!
Круг, значит, дал в темноте по лесу.
На дворе ещё раз выстрелил.
Нет ответа. И волки молчат, не воют. Видно, добычу делят.
Пропал парнишка!
Скинул лесник лыжи, зашёл в избу. В избе тулупа не снял, сел на лавку. Голову на руки уронил да так и замер.
Лампа на столе зачадила, мигнула и погасла. Не заметил лесник.
Мутный забелел свет за окошком.
Лесник поднялся. Страшный стал: в одну ночь постарел и сгорбился.
Сунул за пазуху хлеба краюху, патроны взял, ружьё.