Сравните эпизод со сценой объяснения Дубровского и Маши Троекуровой из повести А. С. Пушкина «Дубровский» (гл. XII со слов «Ночь была темна…» до слов «…чтоб
отсутствие её не было замечено»; см. текст ниже).
В чём сходство и различия поведения героев этих эпизодов?
Ночь была темна, небо покрыто тучами, в двух шагах от себя нельзя было ничего видеть,
но Марья Кириловна шла в темноте по знакомым дорожкам и через минуту очутилась у
беседки; тут остановилась она, дабы перевести дух и явиться перед Дефоржем с видом
равнодушным и неторопливым. Но Дефорж стоял уже перед нею.
— Благодарю вас,— сказал он ей тихим и печальным голосом,— что вы не отказали мне в
моей . Я был бы в отчаянии, если б вы на то не согласились.
Марья Кириловна отвечала заготовленною фразой:
— Надеюсь, что вы не заставите меня раскаяться в моей снисходительности.
Он молчал и, казалося, собирался с духом.
— Обстоятельства требуют... я должен вас оставить, — сказал он наконец...— Вы скоро,может быть, услышите... Но перед разлукой я должен с вами сам объясниться...
Марья Кириловна не отвечала ничего. В этих словах видела она предисловие к
ожидаемому признанию.
— Я не то, что вы предполагаете,— продолжал он, потупя голову,— я не француз
Дефорж, я Дубровский.
Марья Кириловна вскрикнула.
— Не бойтесь, ради бога, вы не должны бояться моего имени. Да, я тот несчастный,
которого ваш отец лишил куска хлеба, выгнал из отеческого дома и послал грабить на
больших дорогах. Но вам не надобно меня бояться — ни за себя, ни за него. Всё кончено.
Я ему простил. Послушайте, вы его. Первый мой кровавый подвиг должен был
свершиться над ним. Я ходил около его дома, назначая, где вспыхнуть пожару, откуда
войти в его спальню, как пресечь ему все пути к бегству, в ту минуту вы мимо
меня, как небесное видение, и сердце мое смирилось. Я понял, что дом, где обитаете вы,
священ, что ни единое существо, связанное с вами узами крови, не подлежит моему
проклятию. Я отказался от мщения, как от безумства. Целые дни я бродил около садов
Покровского в надежде увидеть издали ваше белое платье. В ваших неосторожных
прогулках я следовал за вами, прокрадываясь от куста к кусту, счастливый мыслию, что
вас охраняю, что для вас нет опасности там, где я присутствую тайно. Наконец случай
представился. Я поселился в вашем доме. Эти три недели были для меня днями счастия.
Их воспоминание будет отрадою печальной моей жизни... Сегодня я получил известие,
после которого мне невозможно долее здесь оставаться. Я расстаюсь с вами сегодня... сей
же час... Но прежде я должен был вам открыться, чтоб вы не проклинали меня, не
презирали. Думайте иногда о Дубровском, знайте, что он рожден был для иного
назначения, что душа его умела вас любить, что никогда...
Тут раздался легкий свист, и Дубровский умолк. Он схватил ее руку и прижал к
пылающим устам. Свист повторился.
— Простите,— сказал Дубровский,— меня зовут, минута может погубить меня. — Он
отошел, Марья Кириловна стояла неподвижно. Дубровский воротился и снова взял ее
руку.
— Если когда-нибудь,— сказал он ей нежным и трогательным голосом,— если когда-
нибудь несчастие вас постигнет и вы ни от кого не будете ждать ни , ни
покровительства, в таком случае обещаетесь ли вы прибегнуть ко мне, требовать от меня
всего для вашего ? Обещаетесь ли вы не отвергнуть моей преданности?
Марья Кириловна плакала молча. Свист раздался в третий раз.
— Вы меня губите! — закричал Дубровский.— Я не оставлю вас, пока не дадите мне
ответа. Обещаетесь ли вы или нет?
— Обещаюсь бедная красавица.Взволнованная свиданием с Дубровским, Марья Кириловна возвращалась из саду. Ей
показалось, что все люди разбегались, дом был в движении, на дворе было много народа,
у крыльца стояла тройка, издали услышала она голос Кирила Петровича и спешила войти
в комнаты, опасаясь, чтоб отсутствие ее не было замечено.
