была небогатая старушка, живущая этажем выше меня. Ее квартира была небольшая. Она часто приглашала меня выпить с ней чаю и поиграть в лото. Еще у нее была замечательная коллекция фарфоровых кукол. Одни были в массивных, широких платьях до полу, другие же в и невзрачной одежде. Но все они были выполнены настолько изящно, что нельзя было оторвать от них глаз.
Однажды, я как обычно зашел к ней и увидел, что она сидела на кресле и плакала, а на полу были разбросаны салфетки. подставки и даже блюдца, на которые она ставила своих куколок.
-Что произошло?
Старушка закрыла лицо руками и продолжала непрерывно всхлипывать. Сквозь дрожщий голос она произнесла следующее:
-Мои куколки.. их украли!
-Кто!? Я немедлено вам вернуть их обратно!
В ту же минуту у меня сработал рефлекс. Я рванул с лестницы на улицу через черный вход и увидел убегающую в дали меня фигуру. Я что есть силу побежал за грабителем, но все мои попытки его догнать оказались напрасными. Я решил первым делом обратиться в полицию, пошел вдоль моста и увидел, что прямо под ним сидит тот человек, за которым я гнался почти пол часа. Я аккуратно подошел сзади и схватил его за руки. Сначала он сопротивлялся, но потом присмирел и опустил голову вниз.
-Забирайте своих никчемных фарфоровых кукол, много выручки от них не получишь...
-Я взял тканный мешок, в котором была сокровенная коллекция старушки, и не отпуская повел грабителя в полицейский участок.
Коллекция была возвращена на место, а старушка все так же приглашала меня на чай.
Мотив обмана проходит через многие стихотворения А.Блока о Петербурге. Вот и в этом безысходные обманы поджидают нас, чтобы обернуться разочарованием.
Первая строка стихотворения начинается с местоимения ты; его же или близкое ему притяжательное твой мы встретим и в третьей, и в четвёртой строфах: ты смотришь, помыслы твои, ты заметил. Однако в стихотворении ничто не указывает на личность того, кто скрыт за этим местоимением, того, к кому обращается поэт, напротив, к финалу всё очевиднее становится, что за местоимением скрыто не конкретное лицо, а обобщённое. Ты — любой человек, близкий по складу души к поэту, мечтатель, романтик, поддающийся на обманы Петербурга.
В стихотворении три героя — поэт, его alter ego (ты) и город, — вступающих в диалог. Кажется, что герой (ты) и город смотрят друг другу в очи, а поэт читает в душе героя как в открытой книге, потому что сам когда-то переживал нечто подобное. Герой и город чем-то похожи; внешнее сходство отмечено Блоком в первой строфе: ясный взор героя — огоньки города (тоже ясные глаза!). Выбор поэтом книжного слова взор вместо нейтрального глаза настраивает читателя на торжественный лад, предвещает тайну: не всякие глаза назовём мы очами, а только огромные, глубокие, загадочные, имеющие своё особое выражение. Вспомним «Незнакомку»: И очи синие, бездонные // Цветут на дальнем берегу. Город не назван по имени, как и герой-человек, но его приметы настолько характерны, что Петербург узнаётся мгновенно: это и переулки, и запах моря, пропитавший их, и фабричные гудки.
Таким двойственным чувством-знанием проникнуто это стихотворение Блока.
была небогатая старушка, живущая этажем выше меня. Ее квартира была небольшая. Она часто приглашала меня выпить с ней чаю и поиграть в лото. Еще у нее была замечательная коллекция фарфоровых кукол. Одни были в массивных, широких платьях до полу, другие же в и невзрачной одежде. Но все они были выполнены настолько изящно, что нельзя было оторвать от них глаз.
Однажды, я как обычно зашел к ней и увидел, что она сидела на кресле и плакала, а на полу были разбросаны салфетки. подставки и даже блюдца, на которые она ставила своих куколок.
-Что произошло?
Старушка закрыла лицо руками и продолжала непрерывно всхлипывать. Сквозь дрожщий голос она произнесла следующее:
-Мои куколки.. их украли!
-Кто!? Я немедлено вам вернуть их обратно!
В ту же минуту у меня сработал рефлекс. Я рванул с лестницы на улицу через черный вход и увидел убегающую в дали меня фигуру. Я что есть силу побежал за грабителем, но все мои попытки его догнать оказались напрасными. Я решил первым делом обратиться в полицию, пошел вдоль моста и увидел, что прямо под ним сидит тот человек, за которым я гнался почти пол часа. Я аккуратно подошел сзади и схватил его за руки. Сначала он сопротивлялся, но потом присмирел и опустил голову вниз.
-Забирайте своих никчемных фарфоровых кукол, много выручки от них не получишь...
-Я взял тканный мешок, в котором была сокровенная коллекция старушки, и не отпуская повел грабителя в полицейский участок.
Коллекция была возвращена на место, а старушка все так же приглашала меня на чай.
Мотив обмана проходит через многие стихотворения А.Блока о Петербурге. Вот и в этом безысходные обманы поджидают нас, чтобы обернуться разочарованием.
Первая строка стихотворения начинается с местоимения ты; его же или близкое ему притяжательное твой мы встретим и в третьей, и в четвёртой строфах: ты смотришь, помыслы твои, ты заметил. Однако в стихотворении ничто не указывает на личность того, кто скрыт за этим местоимением, того, к кому обращается поэт, напротив, к финалу всё очевиднее становится, что за местоимением скрыто не конкретное лицо, а обобщённое. Ты — любой человек, близкий по складу души к поэту, мечтатель, романтик, поддающийся на обманы Петербурга.
В стихотворении три героя — поэт, его alter ego (ты) и город, — вступающих в диалог. Кажется, что герой (ты) и город смотрят друг другу в очи, а поэт читает в душе героя как в открытой книге, потому что сам когда-то переживал нечто подобное. Герой и город чем-то похожи; внешнее сходство отмечено Блоком в первой строфе: ясный взор героя — огоньки города (тоже ясные глаза!). Выбор поэтом книжного слова взор вместо нейтрального глаза настраивает читателя на торжественный лад, предвещает тайну: не всякие глаза назовём мы очами, а только огромные, глубокие, загадочные, имеющие своё особое выражение. Вспомним «Незнакомку»: И очи синие, бездонные // Цветут на дальнем берегу. Город не назван по имени, как и герой-человек, но его приметы настолько характерны, что Петербург узнаётся мгновенно: это и переулки, и запах моря, пропитавший их, и фабричные гудки.
Таким двойственным чувством-знанием проникнуто это стихотворение Блока.
Объяснение: