1)Николай Алексеевич Заболоцкий (Заболотский) – советский поэт, прозаик и переводчик. Родился 24 апреля (7 мая) 1903 года на ферме рядом с Казанью в семье агронома. 2)Детство писателя в Кизической слободе и в селе Сернур, недалеко от города Уржум. Уже в третьем классе Николай издавал школьный журнал, где печатал свои стихи. 3)До 1920 года жил и учился в Уржуме, а затем переехал в Москву. В юности ему нравились работы Ахматовой и Блока.
4)В Москве писатель поступает в университет сразу на два факультета: филологический и медицинский. Его увлекала культурная жизнь в Москве, но через год он перебрался в Ленинград, где поступил в Педагогический институт. 5)В годы студенчества он входил в группу молодых поэтов, называвших себя «обэриутами», что являлось аббревиатурой фразы: Объединение реального искусства. Именно, участвуя в деятельности этого литературного кружка, он обрёл себя и стиль своей поэзии.
6)После окончания института Заболоцкий служил в армии. Затем работал в детском издательстве и написал такие детские книжки, как «Резиновые головы», «Змеиное молоко», и другие. 7)В 1929 году вышел в свет сборник его стихотворений под названием «Столбцы». Второй сборник появился в 1937 году и назывался «Вторая книга». Через год писателя репрессировали и по ложному обвинению отправили в лагерь на 5 лет. После этого заключения он был отправлен в ссылку на Дальний Восток. Заболоцкий был реабилитирован в 1946 году.
8)Вернувшись в Москву, продолжал писать стихи, которые носили более зрелый характер и строгий язык. Путешествовал в Грузию и увлекался переводами грузинских поэм. Его имя стало известным в широких кругах в 1950-е годы, после появления стихотворений «Некрасивая девочка», «Противостояние Марса» и некоторых других. 9)Последние годы много времени проводил в Тарусе. Там поэт перенес инфаркт. Умер писатель 14 октября 1958 года в Москве от повторного инфаркта.
А. С. Пушкин, подаривший Николаю Васильевичу Гоголю сюжет “Мертвых душ”, советовал молодому писателю собрать воедино все пороки и несуразицы тогдашней России и заодно высмеять их. Гоголь блестяще справился с замыслом, создав произведение, ставшее великим и по масштабности содержания, и по форме. “Повесть о капитане Копейкине” внутри поэмы - не эпизод, а так называемая вставная конструкция, то есть самостоятельное произведение, с определенной целью вставленное автором в другое повествование. Вставка “режет по живому”, резко отвлекая читателя от главного сюжета и переключая его внимание на другой, нарушая целостность восприятия. Возможно, поэтому вставные конструкции встречаются весьма редко: помимо “Повести о капитане Копейкине” можно назвать еще “Легенду о Великом Инквизиторе” из романа Ф. М. Достоевского “Братья Карамазовы”. Но, очевидно, автор сознательно идет на риск отвлечь внимание читателя от основного повествования, используя такой рискованный художественный прием, как вставная конструкция. Что же побудило Гоголя поместить в текст “Мертвых душ” вполне самостоятельное произведение, каков был замысел и как он исполнен автором? Получить ответ на этот вопрос можно, проанализировав “Повесть о капитане Копейкине”. Повесть появляется в поэме совершенно неожиданно, едва ли не в форме анекдота, забавного недоразумения. Прослышав об афере Чичикова с мертвыми душами, чиновники губернского города N строят различные предположения о том, кто же такой Павел Иванович. “Вдруг почтмейстер, остававшийся несколько минут погруженным в какое-то размышление, вследствие ли внезапного вдохновения, осенившего его, или чего иного, вскрикнул неожиданно: "Это, господа, сударь мой, не кто иной, как капитан Копейкин! " Свой рассказ почтмейстер предваряет репликой о том, что “это, впрочем, если рассказать, выйдет презанимательная для какого-нибудь писателя в некотором роде целая поэма”. Этой репликой Гоголь прямо указывает на то, что далее последует самостоятельное, не связанное с историей о мертвых душах повествование. Сюжет “Повести о капитане Копейкине”, занявшей в поэме всего шесть страниц, прост и одновременно энергичен, события следуют одно за другим, готовя неожиданную развязку. Рассказ о том, как капитан Копейкин, потерявший на войне с французами руку и ногу и не имеющий средств к существованию, пытался получить от государства, промаялся в приемной вельможи-генерала в безнадежном ожидании царской милости, стремясь настоять на своем праве получить положительную “резолюцию” и как он был выслан по месту жительства, заканчивается сообщением о лесной шайке разбойников, чьим атаманом был никто иной. , как сам капитан Копейкин. Центральное место в сюжете занимает описание бесконечных посещений капитаном приемной вельможи, первое из которых сопровождалось “чуть ли не восторгом” от сознания близости заслуженного “пенсиона”, а последнее имело следствием непреклонное решение самому найти “средств себе”, о которых и сообщает почтмейстер. В “Повести о капитане Копейкине” использованы и другие элементы композиции. Гениальный мастер портрета, Гоголь полностью игнорирует этот художественный прием (описания увечий Копейкина служат иной цели) . Зато подробно и гротескно описывается швейцар: “Один швейцар уже смотрит генералиссимусом: вызолоченная булава, графская физиогномия, как откормленный жирный мопс какой-нибудь; батистовые воротнички, канальство! ”. У Копейкина нет имени и отчества, а чиновник остался вовсе безымянным. Более того, этот “государственный человек” именуется то “генерал-аншефом”, то “начальником”, то “вельможей”, то “министром”. И становится ясным, что автор и отсутствием портрета, и недомолвками насчет имен, и произвольным перебором должностей “сановника” (еще один ранг) добивается максимального обобщения частного случая. Гоголь в “Повести о капитане Копейкине” совершенно отказался от лирических отступлений. Задача автора - обобщить факты и подать их как "великую правду о российской жизни".
2)Детство писателя в Кизической слободе и в селе Сернур, недалеко от города Уржум. Уже в третьем классе Николай издавал школьный журнал, где печатал свои стихи.
3)До 1920 года жил и учился в Уржуме, а затем переехал в Москву. В юности ему нравились работы Ахматовой и Блока.
4)В Москве писатель поступает в университет сразу на два факультета: филологический и медицинский. Его увлекала культурная жизнь в Москве, но через год он перебрался в Ленинград, где поступил в Педагогический институт.
5)В годы студенчества он входил в группу молодых поэтов, называвших себя «обэриутами», что являлось аббревиатурой фразы: Объединение реального искусства. Именно, участвуя в деятельности этого литературного кружка, он обрёл себя и стиль своей поэзии.
6)После окончания института Заболоцкий служил в армии. Затем работал в детском издательстве и написал такие детские книжки, как «Резиновые головы», «Змеиное молоко», и другие.
7)В 1929 году вышел в свет сборник его стихотворений под названием «Столбцы». Второй сборник появился в 1937 году и назывался «Вторая книга». Через год писателя репрессировали и по ложному обвинению отправили в лагерь на 5 лет. После этого заключения он был отправлен в ссылку на Дальний Восток. Заболоцкий был реабилитирован в 1946 году.
8)Вернувшись в Москву, продолжал писать стихи, которые носили более зрелый характер и строгий язык. Путешествовал в Грузию и увлекался переводами грузинских поэм. Его имя стало известным в широких кругах в 1950-е годы, после появления стихотворений «Некрасивая девочка», «Противостояние Марса» и некоторых других.
9)Последние годы много времени проводил в Тарусе. Там поэт перенес инфаркт. Умер писатель 14 октября 1958 года в Москве от повторного инфаркта.
“Повесть о капитане Копейкине” внутри поэмы - не эпизод, а так называемая вставная конструкция, то есть самостоятельное произведение, с определенной целью вставленное автором в другое повествование. Вставка “режет по живому”, резко отвлекая читателя от главного сюжета и переключая его внимание на другой, нарушая целостность восприятия.
Возможно, поэтому вставные конструкции встречаются весьма редко: помимо “Повести о капитане Копейкине” можно назвать еще “Легенду о Великом Инквизиторе” из романа Ф. М. Достоевского “Братья Карамазовы”. Но, очевидно, автор сознательно идет на риск отвлечь внимание читателя от основного повествования, используя такой рискованный художественный прием, как вставная конструкция.
Что же побудило Гоголя поместить в текст “Мертвых душ” вполне самостоятельное произведение, каков был замысел и как он исполнен автором? Получить ответ на этот вопрос можно, проанализировав “Повесть о капитане Копейкине”.
Повесть появляется в поэме совершенно неожиданно, едва ли не в форме анекдота, забавного недоразумения. Прослышав об афере Чичикова с мертвыми душами, чиновники губернского города N строят различные предположения о том, кто же такой Павел Иванович. “Вдруг почтмейстер, остававшийся несколько минут погруженным в какое-то размышление, вследствие ли внезапного вдохновения, осенившего его, или чего иного, вскрикнул неожиданно: "Это, господа, сударь мой, не кто иной, как капитан Копейкин! "
Свой рассказ почтмейстер предваряет репликой о том, что “это, впрочем, если рассказать, выйдет презанимательная для какого-нибудь писателя в некотором роде целая поэма”. Этой репликой Гоголь прямо указывает на то, что далее последует самостоятельное, не связанное с историей о мертвых душах повествование. Сюжет “Повести о капитане Копейкине”, занявшей в поэме всего шесть страниц, прост и одновременно энергичен, события следуют одно за другим, готовя неожиданную развязку.
Рассказ о том, как капитан Копейкин, потерявший на войне с французами руку и ногу и не имеющий средств к существованию, пытался получить от государства, промаялся в приемной вельможи-генерала в безнадежном ожидании царской милости, стремясь настоять на своем праве получить положительную “резолюцию” и как он был выслан по месту жительства, заканчивается сообщением о лесной шайке разбойников, чьим атаманом был никто иной. , как сам капитан Копейкин.
Центральное место в сюжете занимает описание бесконечных посещений капитаном приемной вельможи, первое из которых сопровождалось “чуть ли не восторгом” от сознания близости заслуженного “пенсиона”, а последнее имело следствием непреклонное решение самому найти “средств себе”, о которых и сообщает почтмейстер.
В “Повести о капитане Копейкине” использованы и другие элементы композиции. Гениальный мастер портрета, Гоголь полностью игнорирует этот художественный прием (описания увечий Копейкина служат иной цели) . Зато подробно и гротескно описывается швейцар: “Один швейцар уже смотрит генералиссимусом: вызолоченная булава, графская физиогномия, как откормленный жирный мопс какой-нибудь; батистовые воротнички, канальство! ”.
У Копейкина нет имени и отчества, а чиновник остался вовсе безымянным. Более того, этот “государственный человек” именуется то “генерал-аншефом”, то “начальником”, то “вельможей”, то “министром”. И становится ясным, что автор и отсутствием портрета, и недомолвками насчет имен, и произвольным перебором должностей “сановника” (еще один ранг) добивается максимального обобщения частного случая.
Гоголь в “Повести о капитане Копейкине” совершенно отказался от лирических отступлений. Задача автора - обобщить факты и подать их как "великую правду о российской жизни".