Я видела однажды по дорогеПодбрасывал мальчишка хлеб сухой.И ловко били хлеб шальные ноги.Играл, как мячиком, мальчишка озорной.Тут подошластарушка и, нагнувшись,Взяла батон, заплакав вдруг, ушла.Мальчишка вслед глядел ей, улыбнувшись.Решил, что это нищенка была.Тут дед, сидевший на скамейке рядом.Поднялся и к мальчишке подошел:« Зачем, —спросил онголосом усталым, –Ты, мальчик,поступил нехорошо?»А утром, в день Победы, ветераныВсе при парадев школутупришли.Мальчишке показалось очень странным,Что ветераны хлеб с собойнесли.
Узнал мальчишка в старом ветеранеСедого старикана той скамье.Он замер, тишина стояла в зале,И хлеб душистый на большом столе.И тастарушка, что ушла с батоном,Сидела рядом, грудь вся в орденах.В глазах мальчишки, голубых, бездонных,Вдругсо слезами появился страх.Она, разрезав хлеб, взяла горбушку,Мальчишке нежнов руки подала.И быль, рассказанная той старушкой,Его в блокадный Ленинград перенесла..Вот перед ним возник холодный городВо вражеском кольце, кругом бои.Свирепствует зима и лютый голодИ тот батон, что поднят был с земли.Прижав батон, он мчитсяпо дороге.Он знает, мать его больнаяждет.Торопится он к ней, замерзли ноги,Но счастлив он, он хлеб домой несет.А дома бережно батон он режет,Куски считая, чтоб хватило им.Пусть он сухой и пусть не очень свежий,Он был единственным и очень дорогим.Нарезав хлеб, сметает крошки в рукуИ матери ее кусокнесет.В глазах ее он видит боль и мукуИ тот немой вопрос:«Ты ел, сынок?»Но, вспомнив, как он бил батон ногою,Он выхватил тот хлебу ней из рук.Мать закричала: « Что, сынок, с тобою?Дай хлеба, я умру от этих мук».Он зарыдал, и вновь перед глазамиСтарушка, что батон с земли берет.Она стоит и нежными рукамиМальчишке хлеб душистыйподает.Беретон хлеб и, к сердцу прижимая,Бежит домой, там мать больнаяждет.Боль матери всем сердцем понимает,И оправданий он себе не ждет.Он входит в дом, сидят в нем ветераны.Все в зале замерло, лишь слышен сердца стук.Все сном остались только раныОт боли той, в глазах стоял испуг.
Он понял цену тем слезам и хлебу,Который дерзко превратил он в мяч.На землю вновь его вернули с небаСлова старушки:« Ешь, сынок, не плачь».Стоит она и гладит по головке.В глаза глядит так, как глядела мать.Ему вдруг стало стыдно и неловко.« Простите»,—только это смог сказать.Я видела, как тихо по дорогеИдет мальчишка, голову склонив.И дед седой все курит на пороге,Всю боль души,в молчаньесохранив
Я видела однажды по дорогеПодбрасывал мальчишка хлеб сухой.И ловко били хлеб шальные ноги.Играл, как мячиком, мальчишка озорной.Тут подошластарушка и, нагнувшись,Взяла батон, заплакав вдруг, ушла.Мальчишка вслед глядел ей, улыбнувшись.Решил, что это нищенка была.Тут дед, сидевший на скамейке рядом.Поднялся и к мальчишке подошел:« Зачем, —спросил онголосом усталым, –Ты, мальчик,поступил нехорошо?»А утром, в день Победы, ветераныВсе при парадев школутупришли.Мальчишке показалось очень странным,Что ветераны хлеб с собойнесли.
Узнал мальчишка в старом ветеранеСедого старикана той скамье.Он замер, тишина стояла в зале,И хлеб душистый на большом столе.И тастарушка, что ушла с батоном,Сидела рядом, грудь вся в орденах.В глазах мальчишки, голубых, бездонных,Вдругсо слезами появился страх.Она, разрезав хлеб, взяла горбушку,Мальчишке нежнов руки подала.И быль, рассказанная той старушкой,Его в блокадный Ленинград перенесла..Вот перед ним возник холодный городВо вражеском кольце, кругом бои.Свирепствует зима и лютый голодИ тот батон, что поднят был с земли.Прижав батон, он мчитсяпо дороге.Он знает, мать его больнаяждет.Торопится он к ней, замерзли ноги,Но счастлив он, он хлеб домой несет.А дома бережно батон он режет,Куски считая, чтоб хватило им.Пусть он сухой и пусть не очень свежий,Он был единственным и очень дорогим.Нарезав хлеб, сметает крошки в рукуИ матери ее кусокнесет.В глазах ее он видит боль и мукуИ тот немой вопрос:«Ты ел, сынок?»Но, вспомнив, как он бил батон ногою,Он выхватил тот хлебу ней из рук.Мать закричала: « Что, сынок, с тобою?Дай хлеба, я умру от этих мук».Он зарыдал, и вновь перед глазамиСтарушка, что батон с земли берет.Она стоит и нежными рукамиМальчишке хлеб душистыйподает.Беретон хлеб и, к сердцу прижимая,Бежит домой, там мать больнаяждет.Боль матери всем сердцем понимает,И оправданий он себе не ждет.Он входит в дом, сидят в нем ветераны.Все в зале замерло, лишь слышен сердца стук.Все сном остались только раныОт боли той, в глазах стоял испуг.
Он понял цену тем слезам и хлебу,Который дерзко превратил он в мяч.На землю вновь его вернули с небаСлова старушки:« Ешь, сынок, не плачь».Стоит она и гладит по головке.В глаза глядит так, как глядела мать.Ему вдруг стало стыдно и неловко.« Простите»,—только это смог сказать.Я видела, как тихо по дорогеИдет мальчишка, голову склонив.И дед седой все курит на пороге,Всю боль души,в молчаньесохранив
Объяснение: