Моя мама – самый дорогой человек для меня. Я её очень люблю. Люблю не за что-то, а просто так, просто за то, что она у меня есть. Я очень горжусь и дорожу своей мамой. Ближе неё у меня никого нет. Материнское сердце любит своих детей в любых ситуациях, с тех самых пор, как в один прекрасный и незабываемый день жизни мама берет на руки своего малыша. Желание вырастить ребенка, который оправдает все надежды и ожидания, с этого дня занимает все мысли матери, и только ребенку теперь безраздельно принадлежит ее любящее материнское сердце.
Я хочу проанализировать речевые особенности героев Зощенко на одном из его самых знаменитых рассказов. Конечно, это «Аристократка». Мне придется также охарактеризовать их поступки и манеры, поскольку речь и поведение неразрывно связаны между собой.
Первая же фраза: «Я, братцы мои, не люблю баб, которые в шляпках», — позволяет читателю судить, кто — рассказчик. Казалось бы, при чем тут шляпки? Но для главного героя шляпка — классовый признак. Он, конечно, аристократок в глаза не видел, но, как и все персонажи Зощенко, имеет обо всем свое представление (причем не сомневается в своей правоте). И поясняет на «родном» языке: «Ежели баба в шляпке, ежели чулочки на ней фильдекосовые, или мопсик у ней на руках, или зуб золотой, то такая аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место». Мещанин иначе и не может мыслить.
Материнское сердце любит своих детей в любых ситуациях, с тех самых пор, как в один прекрасный и незабываемый день жизни мама берет на руки своего малыша. Желание вырастить ребенка, который оправдает все надежды и ожидания, с этого дня занимает все мысли матери, и только ребенку теперь безраздельно принадлежит ее любящее материнское сердце.
Первая же фраза: «Я, братцы мои, не люблю баб, которые в шляпках», — позволяет читателю судить, кто — рассказчик. Казалось бы, при чем тут шляпки? Но для главного героя шляпка — классовый признак. Он, конечно, аристократок в глаза не видел, но, как и все персонажи Зощенко, имеет обо всем свое представление (причем не сомневается в своей правоте). И поясняет на «родном» языке: «Ежели баба в шляпке, ежели чулочки на ней фильдекосовые, или мопсик у ней на руках, или зуб золотой, то такая аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место». Мещанин иначе и не может мыслить.