В Институте русского языка РАН Андрей Анатольевич Зализняк прочитал доклад о расшифровке "Новгородского кодекса". Речь идет о сочинениях Х века, которые были обнаружены при раскопках 2000 года на трех деревянных табличках. Такие таблички хорошо известны еще со времен античности - на них наносится тонкий слой воска, и металлическим или костяным стилосом пишут по воску. От стилоса остаются следы и на дереве, так что при определенном искусстве "дешифровки" можно разглядеть следы былых фраз на дощечке (подобным образом порой можно восстановить письма по несколько раз использованной копирке).
Андрей Анатольевич этим искусством владеет в достаточной мере - он смог расшифровать на дощечке не только слова канонических, известных псалмов, но и собственно авторские сочинения, которые порой имеют формы молитв и весьма своеобразных стихотворных "упражнений".
Вот пример фразы, которая повторяется с вариациями не менее 27 раз подряд:
составите свои разлады
составите свои раздоры
составите свои расклады
составите свои развозы
составите свои распловы
составите свои разлоги
составите свои разлеты
составите свои размеры
составите свои размолвы
составите свои разлуки,
составите свои раскоры,
составите свои разломы
составите свои разносы
составите свои разводы
составите свои разметы
составите свои распусты
…
Заметим, что древнее составите означает здесь «соедините (вновь)» - имеется в виду: то, что вы РАЗЪ-единили своими РАЗ-ладами, РАЗ-дорами и т.д.
Этот текст можно прочитать как концептуальное стихотворение - и как заклинание, как упражнение в овладении языком и порыв в его развитии, это похоже сразу на творчество и на ученичество, на молитву и на задачу, на и программу действий…
Такого рода тексты несут синкретический смысл, и в самом факте их возникновения прочитывается определенная духовная практика, в которой поэт оказывается проповедником, а - проповедник поэтом. Поэт "разминает" язык, пробует его пластические свойства.
Не подобные ли авторы ищут и находят новые выразительные средства языка? Не их ли совокупными усилиями движется язык в своем развитии?
Перед нами узловая точка - конец первого тысячелетия, только что Русь приняла христианство - и принятие это шло как сверху, по "официальным каналам" - так и снизу, в духовной практике калик перехожих, страстных проповедников, исполненных избыточных духовых сил, горящих огнем - и зажигающих людей. Эти люди пришли из греческих и славянских земель, принесли жар истины… Многие из них понимали христианство и проповедовали его по-своему, и были они нередко выходцами из разных, в том числе и еретических общин - христианство шло на Русь не только "сверху" и "снизу" - оно шло "сбоку", в частности, от сект манихейского и гностического толка, шло с Запада, Юга и Востока.
Один из этих "глашатаев" христианства писал удивительные тексты, в которых порой им движет "логика парадокса" - вот что он говорит об отлучении от Церкви (ниже дается сжатый пересказ):
Мир есть град, в котором отлучают от Церкви еретиков
Мир есть град, в котором отлучают от Церкви людей неразумных
Мир есть град, в котором отлучают от Церкви людей непокорных
Стихотворение «Признание» написано в 1826 г. и обращено к Александре Осиповой, падчерице соседки Пушкина по Михайловскому, помещицы из Тригорского Прасковьи Осиповой. Прасковья была умной и образованной женщиной, другом и собеседницей Пушкина. 27-летний Пушкин влюбился в её падчерицу, 20-летнюю Сашеньку.
По легенде, Пушкин так и не вручил стихотворение возлюбленной, уехав из Михайловского. При жизни Пушкина оно не было напечатано, так как раскрывало интимные подробности жизни семьи и имя возлюбленной. В мае 1837 года оно было опубликовано в «Библиотеке для чтения» с подзаголовком «Александре Ивановне О-ой». Есть мнение, что сама Александра Осипова (в те годы Беклешова) отдала его в печать.
Литературное направление, жанр
Стихотворение «Признание» относится к жанру интимной лирики. Это целый сердечный роман: в нём зарождение и развитие чувства, ревность, попытка избавиться от страсти и, наконец, мольба о и самоутешение.
Такое развитие характера героя свойственно реализму как литературному направлению.
Тема, основная мысль и композиция
Тема стихотворения – признание героя в любовных переживаниях. Лирический герой сосредоточен не столько на возлюбленной, её внешности или действиях, сколько на своих ощущениях. Основная мысль – мольба о любви. Хоть лирический герой и утверждает лицемерно: «Быть может... я любви не стою», но вся его сущность кричит: «Я стою любви, я достоин Алины».
Стихотворение можно условно разделить на пять частей (восьмистиший). Первая – это собственно признание в любви. Лирический герой не может справиться с чувством, которое не соответствует его возрасту и положению, и взбешён этим.
Следующие два восьмистишья описывают состояние лирического героя. Он – наблюдатель, не предпринимающий никаких активных действий, любующийся возлюбленной, «как дитя». Девушка занимается обычными делами: входит в гостиную, разговаривает, вышивает.
Четвёртое восьмистишье рассказывает о ревности лирического героя. Очевидно, именно ревность подтолкнула его к признанию. Лирический герой наблюдает за развитием романа Алины, который не приведёт к счастливому браку («слёзы в одиночку»). Историки утверждают, что Александра была влюблена в сводного брата А.Н.Вульфа.
Последнее восьмистишье – обращение к Алине с притвориться влюблённой. Стихотворение заканчивается строками, которые стали афоризмом: «Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад!»
Размер и рифмовка
Стихотворение написано четырёхстопным ямбом. Мужская и женская рифмы чередуются. Рифмовка кольцевая чередуется с перекрёстной, встречается одно пятистишье с рифмовкой ААбАб. Речь динамичная и живая.
Тропы и образы
В стихотворении мало тропов. Эпитеты и метафорические эпитеты относятся к лирическому герою (глупость несчастная, ревнивая печаль) или его возлюбленной (лёгкий шаг, голос девственный, невинный, бледная рука). Метафоры в стихотворении общеязыковые: я бешусь, болезнь любви, теряю ум. Сравнение передаёт бес героя: «Любуюсь вами, как дитя».
Яркие образы создаются в основном не с тропов – слов в переносном значении.
Стихотворение строится на чередовании статики и динамики лирического героя и его возлюбленной, что отражается в выборе частей речи (глаголы или существительные). Глаголы первых четырёх четверостиший обозначают движения души лирического героя: люблю, бешусь, признаюсь, узнаю, зеваю, терплю, желаю, люблю, слышу, теряю ум. В этих же четверостишьях действия Алины описываются существительными: лёгкий шаг, платья шум, голос девственный невинный.
В следующих четверостишье и пятистишье действия Алины описываются глаголами (улыбнётесь, отвернётесь, сидите, склоняясь, глаза и кудри опустя), а лирического героя – существительными (отрада, тоска, награда – рука).
В следующих двух четверостишьях лирический герой и Алина статичны оба. Глаголы заменяются существительными или опущены. Герой: несчастье, ревнивая печаль; Алина: слёзы, речи, путешествия, фортепьяно.
Последние два четверостишья – мольба лирического героя: сжальтесь, притворитесь, взгляд может выразить, обмануть. Это только возможность сама Алина пассивна. Бездействует и лирический герой: не смею требовать любви, любви не стою, обманываться рад.
Любовь лирического героя заранее обречена. Ни он, ни предмет его любви не предпринимают решительных действий, каждый по своей причине. Зачем же признание? Герой не может молчать, любовь требует выхода.
Объяснение:
там не всё не отправляется просто слишком много ну я могу так
В Институте русского языка РАН Андрей Анатольевич Зализняк прочитал доклад о расшифровке "Новгородского кодекса". Речь идет о сочинениях Х века, которые были обнаружены при раскопках 2000 года на трех деревянных табличках. Такие таблички хорошо известны еще со времен античности - на них наносится тонкий слой воска, и металлическим или костяным стилосом пишут по воску. От стилоса остаются следы и на дереве, так что при определенном искусстве "дешифровки" можно разглядеть следы былых фраз на дощечке (подобным образом порой можно восстановить письма по несколько раз использованной копирке).
Андрей Анатольевич этим искусством владеет в достаточной мере - он смог расшифровать на дощечке не только слова канонических, известных псалмов, но и собственно авторские сочинения, которые порой имеют формы молитв и весьма своеобразных стихотворных "упражнений".
Вот пример фразы, которая повторяется с вариациями не менее 27 раз подряд:
составите свои разлады
составите свои раздоры
составите свои расклады
составите свои развозы
составите свои распловы
составите свои разлоги
составите свои разлеты
составите свои размеры
составите свои размолвы
составите свои разлуки,
составите свои раскоры,
составите свои разломы
составите свои разносы
составите свои разводы
составите свои разметы
составите свои распусты
…
Заметим, что древнее составите означает здесь «соедините (вновь)» - имеется в виду: то, что вы РАЗЪ-единили своими РАЗ-ладами, РАЗ-дорами и т.д.
Этот текст можно прочитать как концептуальное стихотворение - и как заклинание, как упражнение в овладении языком и порыв в его развитии, это похоже сразу на творчество и на ученичество, на молитву и на задачу, на и программу действий…
Такого рода тексты несут синкретический смысл, и в самом факте их возникновения прочитывается определенная духовная практика, в которой поэт оказывается проповедником, а - проповедник поэтом. Поэт "разминает" язык, пробует его пластические свойства.
Не подобные ли авторы ищут и находят новые выразительные средства языка? Не их ли совокупными усилиями движется язык в своем развитии?
Перед нами узловая точка - конец первого тысячелетия, только что Русь приняла христианство - и принятие это шло как сверху, по "официальным каналам" - так и снизу, в духовной практике калик перехожих, страстных проповедников, исполненных избыточных духовых сил, горящих огнем - и зажигающих людей. Эти люди пришли из греческих и славянских земель, принесли жар истины… Многие из них понимали христианство и проповедовали его по-своему, и были они нередко выходцами из разных, в том числе и еретических общин - христианство шло на Русь не только "сверху" и "снизу" - оно шло "сбоку", в частности, от сект манихейского и гностического толка, шло с Запада, Юга и Востока.
Один из этих "глашатаев" христианства писал удивительные тексты, в которых порой им движет "логика парадокса" - вот что он говорит об отлучении от Церкви (ниже дается сжатый пересказ):
Мир есть град, в котором отлучают от Церкви еретиков
Мир есть град, в котором отлучают от Церкви людей неразумных
Мир есть град, в котором отлучают от Церкви людей непокорных
…
Стихотворение «Признание» написано в 1826 г. и обращено к Александре Осиповой, падчерице соседки Пушкина по Михайловскому, помещицы из Тригорского Прасковьи Осиповой. Прасковья была умной и образованной женщиной, другом и собеседницей Пушкина. 27-летний Пушкин влюбился в её падчерицу, 20-летнюю Сашеньку.
По легенде, Пушкин так и не вручил стихотворение возлюбленной, уехав из Михайловского. При жизни Пушкина оно не было напечатано, так как раскрывало интимные подробности жизни семьи и имя возлюбленной. В мае 1837 года оно было опубликовано в «Библиотеке для чтения» с подзаголовком «Александре Ивановне О-ой». Есть мнение, что сама Александра Осипова (в те годы Беклешова) отдала его в печать.
Литературное направление, жанр
Стихотворение «Признание» относится к жанру интимной лирики. Это целый сердечный роман: в нём зарождение и развитие чувства, ревность, попытка избавиться от страсти и, наконец, мольба о и самоутешение.
Такое развитие характера героя свойственно реализму как литературному направлению.
Тема, основная мысль и композиция
Тема стихотворения – признание героя в любовных переживаниях. Лирический герой сосредоточен не столько на возлюбленной, её внешности или действиях, сколько на своих ощущениях. Основная мысль – мольба о любви. Хоть лирический герой и утверждает лицемерно: «Быть может... я любви не стою», но вся его сущность кричит: «Я стою любви, я достоин Алины».
Стихотворение можно условно разделить на пять частей (восьмистиший). Первая – это собственно признание в любви. Лирический герой не может справиться с чувством, которое не соответствует его возрасту и положению, и взбешён этим.
Следующие два восьмистишья описывают состояние лирического героя. Он – наблюдатель, не предпринимающий никаких активных действий, любующийся возлюбленной, «как дитя». Девушка занимается обычными делами: входит в гостиную, разговаривает, вышивает.
Четвёртое восьмистишье рассказывает о ревности лирического героя. Очевидно, именно ревность подтолкнула его к признанию. Лирический герой наблюдает за развитием романа Алины, который не приведёт к счастливому браку («слёзы в одиночку»). Историки утверждают, что Александра была влюблена в сводного брата А.Н.Вульфа.
Последнее восьмистишье – обращение к Алине с притвориться влюблённой. Стихотворение заканчивается строками, которые стали афоризмом: «Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад!»
Размер и рифмовка
Стихотворение написано четырёхстопным ямбом. Мужская и женская рифмы чередуются. Рифмовка кольцевая чередуется с перекрёстной, встречается одно пятистишье с рифмовкой ААбАб. Речь динамичная и живая.
Тропы и образы
В стихотворении мало тропов. Эпитеты и метафорические эпитеты относятся к лирическому герою (глупость несчастная, ревнивая печаль) или его возлюбленной (лёгкий шаг, голос девственный, невинный, бледная рука). Метафоры в стихотворении общеязыковые: я бешусь, болезнь любви, теряю ум. Сравнение передаёт бес героя: «Любуюсь вами, как дитя».
Яркие образы создаются в основном не с тропов – слов в переносном значении.
Стихотворение строится на чередовании статики и динамики лирического героя и его возлюбленной, что отражается в выборе частей речи (глаголы или существительные). Глаголы первых четырёх четверостиший обозначают движения души лирического героя: люблю, бешусь, признаюсь, узнаю, зеваю, терплю, желаю, люблю, слышу, теряю ум. В этих же четверостишьях действия Алины описываются существительными: лёгкий шаг, платья шум, голос девственный невинный.
В следующих четверостишье и пятистишье действия Алины описываются глаголами (улыбнётесь, отвернётесь, сидите, склоняясь, глаза и кудри опустя), а лирического героя – существительными (отрада, тоска, награда – рука).
В следующих двух четверостишьях лирический герой и Алина статичны оба. Глаголы заменяются существительными или опущены. Герой: несчастье, ревнивая печаль; Алина: слёзы, речи, путешествия, фортепьяно.
Последние два четверостишья – мольба лирического героя: сжальтесь, притворитесь, взгляд может выразить, обмануть. Это только возможность сама Алина пассивна. Бездействует и лирический герой: не смею требовать любви, любви не стою, обманываться рад.
Любовь лирического героя заранее обречена. Ни он, ни предмет его любви не предпринимают решительных действий, каждый по своей причине. Зачем же признание? Герой не может молчать, любовь требует выхода.
Объяснение:
там не всё не отправляется просто слишком много ну я могу так