В песчаных степях аравийской земли Три гордые пальмы высоко росли.
Родник между ними из почвы бесплодной,
Журча, пробивался волною холодной,
Хранимый, под сенью зеленых листов,
От знойных лучей и летучих песков.
И многие годы неслышно
Но странник усталый из чуждой земли
Пылающей грудью ко влаге студеной
Еще не склонялся под кущей зеленой,
И стали уж сохнуть от знойных лучей
Роскошные листья и звучный ручей.
И стали три пальмы на бога роптать:
«На то ль мы родились, чтоб здесь увядать?
Без пользы в пустыне росли и цвели мы,
Колеблемы вихрем и зноем палимы,
Ничей благосклонный не радуя взор?..
Не прав твой, о небо, святой приговор!»
И только замолкли — в дали голубой
Столбом уж крутился песок золотой,
Звонков раздавались нестройные звуки,
Пестрели коврами покрытые вьюки,
И шел колыхаясь, как в море челнок,
Верблюд за верблюдом, взрывая песок.
Мотаясь висели меж твердых горбов
Узорные полы походных шатров;
Их смуглые ручки порой подымали,
И черные очи оттуда сверкали...
И, стан худощавый к луке наклоня,
Араб горячил вороного коня.
И конь на дыбы подымался порой,
И прыгал, как барс, пораженный стрелой;
И белой одежды красивые складки
По плечам фариса вились в беспорядке;
И с криком и свистом несясь по песку,
Бросал и ловил он копье на скаку.
Вот к пальмам подходит шумя караван:
В тени их веселый раскинулся стан.
Кувшины звуча налилися водою,
И гордо кивая махровой главою,
Приветствуют пальмы нежданных гостей,
И щедро поит их студеный ручей.
Но только что сумрак на землю упал,
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
Одежду их сорвали малые дети,
Изрублены были тела их потом,
И медленно жгли их до утра огнем.
Когда же на запад умчался туман,
Урочный свой путь совершал караван;
И следом печальным на почве бесплодной
Виднелся лишь пепел седой и холодный;
И солнце остатки сухие дожгло,
А ветром их в степи потом разнесло.
И ныне все дико и пусто кругом —
Не шепчутся листья с гремучим ключом:
Напрасно пророка о тени он просит —
Его лишь песок раскаленный заносит,
Да коршун хохлатый, степной нелюдим,
Добычу терзает и щиплет над ним. что говорится в стихотворении? найдите метафоры и эпитеты по каждому запишите метафора эпитет
В этом стихотворении поэту удалось воплотить чувства любви и привязанности, над которыми не властны время и обстоятельства. Бросается в глаза многократное повторение слова "жди". В первой двенадцатистрочной строфе оно повторено одиннадцать раз, даже в слове "дожди". Эта строфа и начинается, и заканчивается словом "жди". Это не случайно. А вот словами "жди, когда..." начинается шесть строчек, в которых описаны и разные времена года, и разные жизненные обстоятельства, обозначающие, что ожидание это бе Во второй строфе напряжение как будто немного спадает, но и она начинается и заканчивается словом "жди". В третьей строфе мы снова встречаемся с настойчивым повторением: "жди—ждал—ждавшим—ожиданием—ждать". Начало каждой строфы: "Жди меня, и я вернусь..." повторено три раза.
В этом лирическом произведении рифмуются нечётные и чётные строки: 1-я—3-я, 2-я—4-я. При этом во всём стихе рифмы мужские, т.е. с ударением на последнем слоге: "вернусь—грусть", "жди—дожди" и т.д. Мужские рифмы сообщают стихам силу напора, энергию, жёсткость.
Стихотворение Константина Михайловича Симонова "Жди меня, и я вернусь..." мне очень понравилось. Поэт дал надежду своей любимой на то, что он вернётся.