Большая часть населения России сейчас имеет весьма неясные представления о деяниях, возвеличивших М. В. Ломоносова. Стремительно и неуклонно сокращается круг людей, интересующихся XVIII веком, и буквально по пальцам можно пересчитать ученых, которые более или менее детально знакомы с историей Академии Наук в XVIII веке.
Одновременно множится племя спекулянтов от истории, преуспевающих на привычном ныне стремлении оскорбления святынь России. И самое отвратительное во всем этом — это стяжательство, приумножение собственного благополучия, такой грязной ценой.
О Ломоносове написаны тысячи книг. Но многочисленные авторы, с одной стороны, стремясь из лучших побуждений предать Ломоносову нетипичные, несвойственные, нехарактерные для него черты, сознательно лукавя, опуская сознательно те или иные стороны событий, создали его образ, оказавшийся исключительно уязвимым для критики.
С другой стороны, умолчание, казалось бы, умаляющих Ломоносова жизненных фактов в науке, деятельности, быту, семье, это умолчание — добровольное ли, по незнанию ли, так же послужило в последствии, так называемым открывателям истин, только для одной цели — умелого, изощренного оболгания этого имени. Такого рода факты, хорошо известные исследователям, в допустимых этикой рамках, должны быть открыто обсуждены, дабы снять для недоброжелательного пера привлекательный покров чего-то порочащего. История, в конце концов, приходит к объективным оценкам, и, дай бог, чтобы эти оценки были изложены приязненным словом, а не вылились в оскорбительный для России анекдот.
Автор не является профессиональным историком, но длительные занятия историей физики XVIII века и накопленная информация вынуждают его в таких условиях объективно высказаться об этой гигантской личности. Наследие Ломоносова огромно и разносторонне. Отдельные грани наследия (наука, поэтика, стилистика, труды по истории) неоднократно были предметом резкого, порою с полярными оценками, критического анализа. В чем же он БЕССПОРНО велик? В том, что сумел переломить русское национальное самосознание с векового чувства собственной неполноценности к обоснованной гордости великого народа. Значимость этого подвига непреходяща в веках, частности остаются не более чем штрихами биографии.
Большая часть населения России сейчас имеет весьма неясные представления о деяниях, возвеличивших М. В. Ломоносова. Стремительно и неуклонно сокращается круг людей, интересующихся XVIII веком, и буквально по пальцам можно пересчитать ученых, которые более или менее детально знакомы с историей Академии Наук в XVIII веке.
Одновременно множится племя спекулянтов от истории, преуспевающих на привычном ныне стремлении оскорбления святынь России. И самое отвратительное во всем этом — это стяжательство, приумножение собственного благополучия, такой грязной ценой.
О Ломоносове написаны тысячи книг. Но многочисленные авторы, с одной стороны, стремясь из лучших побуждений предать Ломоносову нетипичные, несвойственные, нехарактерные для него черты, сознательно лукавя, опуская сознательно те или иные стороны событий, создали его образ, оказавшийся исключительно уязвимым для критики.
С другой стороны, умолчание, казалось бы, умаляющих Ломоносова жизненных фактов в науке, деятельности, быту, семье, это умолчание — добровольное ли, по незнанию ли, так же послужило в последствии, так называемым открывателям истин, только для одной цели — умелого, изощренного оболгания этого имени. Такого рода факты, хорошо известные исследователям, в допустимых этикой рамках, должны быть открыто обсуждены, дабы снять для недоброжелательного пера привлекательный покров чего-то порочащего. История, в конце концов, приходит к объективным оценкам, и, дай бог, чтобы эти оценки были изложены приязненным словом, а не вылились в оскорбительный для России анекдот.
Автор не является профессиональным историком, но длительные занятия историей физики XVIII века и накопленная информация вынуждают его в таких условиях объективно высказаться об этой гигантской личности. Наследие Ломоносова огромно и разносторонне. Отдельные грани наследия (наука, поэтика, стилистика, труды по истории) неоднократно были предметом резкого, порою с полярными оценками, критического анализа. В чем же он БЕССПОРНО велик? В том, что сумел переломить русское национальное самосознание с векового чувства собственной неполноценности к обоснованной гордости великого народа. Значимость этого подвига непреходяща в веках, частности остаются не более чем штрихами биографии.