Рубцов – несомненно, один из лучших советских поэтов-пейзажистов. Среди многочисленных стихотворений Николая Михайловича, посвященных великолепию среднерусской природы, — «Во время грозы». Произведение избавлено от предисловий. Оно начинается столь же неожиданно, сколь гроза, описанная в нем. Недаром самое первое слово в тексте – наречие «внезапно». Рядовое природное явление у Николая Михайловича представляется едва ли не как масштабная катастрофа. Прорвалось небо, на землю обрушились гром и холодное пламя. Разгулялся ветер, вкривь и вкось качающий сады. Лирический герой предощущает опасность, чувство тревоги усиливается буквально с каждой строчкой. Во второй строфе Рубцов отдает предпочтение глаголам и деепричастиям, благодаря которым стремительно развивается действие. Лесные дали скрылись за мутной завесой дождя, молнии начали слетаться на землю, кромсая мрак.
Первая половина третьей строфы – продолжение усиления грозы. Изображение кричащего пастуха и мечущегося стада – кульминационная точка стихотворения. Далее следует момент успокоения. Рубцов упоминает церковь, молчащую набожно и свято, не боящуюся природных катаклизмов. Православные мотивы в той или иной степени нередко встречаются в произведениях поэта. Например, в стихотворении «Я буду скакать по холмам задремавшей Отчизны…» лирический герой признается, что жаль ему «разрушенных белых церквей». Мысль довольно смелая для человека, живущего в СССР, где официально провозглашен атеизм. По-видимому, Николай Михайлович был человеком верующим. Основное тому подтверждение – его лирика. Кроме того, известно об интересе, который Рубцов проявлял к храмам во время поездок по вологодской земле, о его беседах с православными батюшками.
В начале четвертой строфы стихотворения «Во время грозы» лирический герой сообщает, что разворачивающееся перед ним действо он наблюдает, молча, задумавшись. Кажется, ему удалось успокоиться, преодолеть тревогу. К сожалению, это не так. Далее грозу герой называет «зловещим праздником бытия», вид родного края – «смятенным». В финале и вовсе простор характеризуется как «тревожный, беспредельный». Есть в последней строфе и еще один чрезвычайно важный момент. Речь идет об упоминании раздающегося колыбельного плача. Для Рубцова неотделимы друг от друга гроза и продолжение жизни, вечный ее круговорот.
1.Мечтая стать поэтом, Сергей Есенин очень рано покинул родное село Константиново и отправился покорять Москву, не подозревая о том, что будет тосковать по родному краю. 2.Это стихотворение о родине, о возвращении странника после долгих скитаний на родину, что тоже является одним из любимых есенинских мотивов. В стихотворение «Мелколесье. Степь и дали», в котором автор в очередной раз признается в любви к русской земле и осознает, что по сравнению с этим всепоглощающим чувством его творческие успехи попросту меркнут. «Неприглядная дорога», по которой ему довелось возвращаться в Константиново. Начинается оно описанием придорожного пейзажа, невзрачного, незатейливого:
Мелколесье. Степь и дали. Свет луны во все концы.
Но этот простой русский пейзаж волнует сердце лирического героя, который отождествляется с самим автором:
Вот опять вдруг зарыдали
Разливные бубенцы.
(Одушевленность, олицетворение)
Самым ярким воспоминанием детства для Есенина являются перелив бубенцов в конской упряжке и звуки гармошки. Такое сравнение не является случайным, так как именно переборы гармони вызывают в душе русского человека целую гамму самых противоречивых чувств. Для Есенина они символизируют молодецкую удаль и безрассудство, поэтому в своем стихотворении автор отмечает, что под «вой» гармошки «не одна лихая слава пропадала трын-травой». Этой фразой поэт хочет подчеркнуть, что готов отказаться от всего, что сумел достичь, ради прежней жизни, наполненной радостью и безмятежностью.
Первая половина третьей строфы – продолжение усиления грозы. Изображение кричащего пастуха и мечущегося стада – кульминационная точка стихотворения. Далее следует момент успокоения. Рубцов упоминает церковь, молчащую набожно и свято, не боящуюся природных катаклизмов. Православные мотивы в той или иной степени нередко встречаются в произведениях поэта. Например, в стихотворении «Я буду скакать по холмам задремавшей Отчизны…» лирический герой признается, что жаль ему «разрушенных белых церквей». Мысль довольно смелая для человека, живущего в СССР, где официально провозглашен атеизм. По-видимому, Николай Михайлович был человеком верующим. Основное тому подтверждение – его лирика. Кроме того, известно об интересе, который Рубцов проявлял к храмам во время поездок по вологодской земле, о его беседах с православными батюшками.
В начале четвертой строфы стихотворения «Во время грозы» лирический герой сообщает, что разворачивающееся перед ним действо он наблюдает, молча, задумавшись. Кажется, ему удалось успокоиться, преодолеть тревогу. К сожалению, это не так. Далее грозу герой называет «зловещим праздником бытия», вид родного края – «смятенным». В финале и вовсе простор характеризуется как «тревожный, беспредельный». Есть в последней строфе и еще один чрезвычайно важный момент. Речь идет об упоминании раздающегося колыбельного плача. Для Рубцова неотделимы друг от друга гроза и продолжение жизни, вечный ее круговорот.
2.Это стихотворение о родине, о возвращении странника после долгих скитаний на родину, что тоже является одним из любимых есенинских мотивов. В стихотворение «Мелколесье. Степь и дали», в котором автор в очередной раз признается в любви к русской земле и осознает, что по сравнению с этим всепоглощающим чувством его творческие успехи попросту меркнут. «Неприглядная дорога», по которой ему довелось возвращаться в Константиново.
Начинается оно описанием придорожного пейзажа, невзрачного, незатейливого:
Мелколесье. Степь и дали.
Свет луны во все концы.
Но этот простой русский пейзаж волнует сердце лирического героя, который отождествляется с самим автором:
Вот опять вдруг зарыдали
Разливные бубенцы.
(Одушевленность, олицетворение)
Самым ярким воспоминанием детства для Есенина являются перелив бубенцов в конской упряжке и звуки гармошки. Такое сравнение не является случайным, так как именно переборы гармони вызывают в душе русского человека целую гамму самых противоречивых чувств. Для Есенина они символизируют молодецкую удаль и безрассудство, поэтому в своем стихотворении автор отмечает, что под «вой» гармошки «не одна лихая слава пропадала трын-травой». Этой фразой поэт хочет подчеркнуть, что готов отказаться от всего, что сумел достичь, ради прежней жизни, наполненной радостью и безмятежностью.