Объяснение:Многочисленные утопии Средневековья обещали человеку счастье на земле. Кто же против него? Уж не писатель ли XX века, дерзнувший посягнуть на священное право человечества? В том-то и дело, что он создает антиутопию, в сюжете которой беспристрастный взгляд на общество будущего, напоминающего нам наше настоящее: все та же попытка направить человека на истинный путь к счастью, который лежит в области беспощадного отрицания всего негативного в современной цивилизации, в частности, отношения к духовной культуре, сгустком которой является книга.Философская концепция автора проявляется в романе не только через символику и интерпретацию духовных традиций, но и, что весьма существенно, через мировоззренческое кредо героев. В определённом плане книга представляет собой диалог, или дискуссию, в которой каждый участник-персонаж стремится отстоять своё видение жизни, своё «я». Каждый герой проповедует собственное «вероучение», являясь в какой-то степени пророком и претендуя на роль духовного учителя для Монтэга, а в лице Монтэга — для всего мятущегося, жаждущего докопаться до смысла жизни человечества. Таким образом , можно разделить всех действующих лиц книги на две группы: первая — выразители «официальной» идеологии, считающие опасным всякого рода инакомыслие, — Битти, жена Монтэга Милдред, её подруги; вторая — так называемые «диссиденты» — Кларисса, Фабер, Грэнджер. Гай Монтэг по образу своего мышления находится где-то между ними — сначала ближе к первым, затем — ко вторым [1]. Каждый из персонажей выступает на сцену со своим монологом, последовательно подталкивая главного героя к выработке собственного кредо. Он терзается сомнениями: надо ли прислушиваться к миру, как Кларисса, или оставаться к нему равнодушным, как Милдред? Надо ли смириться с необходимостью уничтожения всего того, что выходит за рамки массового уровня культуры, как считает Битти, или пытаться сохранять нравственные и культурные ценности, как предлагает Фабер? Все эти люди оставляют неизгладимый след в душе Монтэга, общение с ними формированию его мировоззрения [2]. Но персонажей-наставников следует рассматривать не только в сюжетном контексте. Ведь роман Брэдбери — это ещё и философская аллегория. Герои-философы нужны ему, чтобы их посредством высказать ту или иную точку зрения. С их писатель размышляет о судьбах мира, о культуре, об общечеловеческих проблемах. И, нужно отметить, даже в рамках единой идеологии форма философского мышления героев книги отнюдь не одна и та же [3]. Гай Монтэг — человек из мира будущего, которое рисуется в романе как урбанистическая антиутопия; небо разрывает грохот реактивных самолетов, по шоссе несутся реактивные авто, изощренная электроника обеспечивает тотальный контроль за населением, жизнь поглощена, а то и замещена телезрелищем. В то же время угроза насилия повседневна, ежеминутна, — большая война разражается в финале романа и тут же кончается, оставив плеши пепелищ на месте густонаселенных городов. М. — заурядный, но по статусу привилегированный обитатель этого странного мира. По профессии он пожарный, причем суть и назначение его ремесла прямо противоположны его пониманию. Дело пожарного — не от огня хрупкие произведения человеческой культуры, а предавать их очистительному пламени, уничтожая запечатленные в книгах (451° по Фаренгейту — температура, при которой воспламеняется и горит бумага) историю, интеллектуальное богатство, сложность и проблематичность бытия [4]. Пожарные защищают право большинства на беспамятство: цензоры, судьи и исполнители приговоров над интеллектуалами-диссидентами или просто чудаками, «выбивающимися из ряда». Они оберегают общественный покой, мертвенная сущность которого давно уже никому из рядовых граждан не заметна. Случайная встреча с Клариссой Маклеллан, семнадцатилетней оригиналкой, предпочитающей неповторимо-живое в природе и в людях искусственно - конформному , смущает безмятежный до той поры дух М., заставляет вдруг почувствовать себя несчастным и не функционировать далее в предписанном социальном режиме. М. начинает читать запрещенную литературу (каковой является любая литература, от Священного писания до стихов Мэтью Арнольда) и на этой почве сводит знакомство с бывшим профессором Фабером, который объясняет ему значение книг: они, с одной стороны, воспитывают чуткость, внимание к подробностям, с другой — «сшивают лоскутки вселенной в единое целое». Книги — основы сопротивления безличным и массовидным силам визуальной культуры, которые мнут человека как глину, стремительно, в обход разума, приводя его к заданным выводам. М. оказывается разоблачен в своем отступничестве и подвергнут для начала унизительному наказанию: его вынуждают спалить собственный дом с обнаруженными в нем книгами. С этого момента его тайное инакомыслие перерастает в явный и бескомпромиссный
ответ:выбериш что надо
Объяснение:Многочисленные утопии Средневековья обещали человеку счастье на земле. Кто же против него? Уж не писатель ли XX века, дерзнувший посягнуть на священное право человечества? В том-то и дело, что он создает антиутопию, в сюжете которой беспристрастный взгляд на общество будущего, напоминающего нам наше настоящее: все та же попытка направить человека на истинный путь к счастью, который лежит в области беспощадного отрицания всего негативного в современной цивилизации, в частности, отношения к духовной культуре, сгустком которой является книга.Философская концепция автора проявляется в романе не только через символику и интерпретацию духовных традиций, но и, что весьма существенно, через мировоззренческое кредо героев. В определённом плане книга представляет собой диалог, или дискуссию, в которой каждый участник-персонаж стремится отстоять своё видение жизни, своё «я». Каждый герой проповедует собственное «вероучение», являясь в какой-то степени пророком и претендуя на роль духовного учителя для Монтэга, а в лице Монтэга — для всего мятущегося, жаждущего докопаться до смысла жизни человечества. Таким образом , можно разделить всех действующих лиц книги на две группы: первая — выразители «официальной» идеологии, считающие опасным всякого рода инакомыслие, — Битти, жена Монтэга Милдред, её подруги; вторая — так называемые «диссиденты» — Кларисса, Фабер, Грэнджер. Гай Монтэг по образу своего мышления находится где-то между ними — сначала ближе к первым, затем — ко вторым [1]. Каждый из персонажей выступает на сцену со своим монологом, последовательно подталкивая главного героя к выработке собственного кредо. Он терзается сомнениями: надо ли прислушиваться к миру, как Кларисса, или оставаться к нему равнодушным, как Милдред? Надо ли смириться с необходимостью уничтожения всего того, что выходит за рамки массового уровня культуры, как считает Битти, или пытаться сохранять нравственные и культурные ценности, как предлагает Фабер? Все эти люди оставляют неизгладимый след в душе Монтэга, общение с ними формированию его мировоззрения [2]. Но персонажей-наставников следует рассматривать не только в сюжетном контексте. Ведь роман Брэдбери — это ещё и философская аллегория. Герои-философы нужны ему, чтобы их посредством высказать ту или иную точку зрения. С их писатель размышляет о судьбах мира, о культуре, об общечеловеческих проблемах. И, нужно отметить, даже в рамках единой идеологии форма философского мышления героев книги отнюдь не одна и та же [3]. Гай Монтэг — человек из мира будущего, которое рисуется в романе как урбанистическая антиутопия; небо разрывает грохот реактивных самолетов, по шоссе несутся реактивные авто, изощренная электроника обеспечивает тотальный контроль за населением, жизнь поглощена, а то и замещена телезрелищем. В то же время угроза насилия повседневна, ежеминутна, — большая война разражается в финале романа и тут же кончается, оставив плеши пепелищ на месте густонаселенных городов. М. — заурядный, но по статусу привилегированный обитатель этого странного мира. По профессии он пожарный, причем суть и назначение его ремесла прямо противоположны его пониманию. Дело пожарного — не от огня хрупкие произведения человеческой культуры, а предавать их очистительному пламени, уничтожая запечатленные в книгах (451° по Фаренгейту — температура, при которой воспламеняется и горит бумага) историю, интеллектуальное богатство, сложность и проблематичность бытия [4]. Пожарные защищают право большинства на беспамятство: цензоры, судьи и исполнители приговоров над интеллектуалами-диссидентами или просто чудаками, «выбивающимися из ряда». Они оберегают общественный покой, мертвенная сущность которого давно уже никому из рядовых граждан не заметна. Случайная встреча с Клариссой Маклеллан, семнадцатилетней оригиналкой, предпочитающей неповторимо-живое в природе и в людях искусственно - конформному , смущает безмятежный до той поры дух М., заставляет вдруг почувствовать себя несчастным и не функционировать далее в предписанном социальном режиме. М. начинает читать запрещенную литературу (каковой является любая литература, от Священного писания до стихов Мэтью Арнольда) и на этой почве сводит знакомство с бывшим профессором Фабером, который объясняет ему значение книг: они, с одной стороны, воспитывают чуткость, внимание к подробностям, с другой — «сшивают лоскутки вселенной в единое целое». Книги — основы сопротивления безличным и массовидным силам визуальной культуры, которые мнут человека как глину, стремительно, в обход разума, приводя его к заданным выводам. М. оказывается разоблачен в своем отступничестве и подвергнут для начала унизительному наказанию: его вынуждают спалить собственный дом с обнаруженными в нем книгами. С этого момента его тайное инакомыслие перерастает в явный и бескомпромиссный
ответ: Костив Людмила Васильевна1418
Учитель русского языка, литературы и начальных классов. Являюсь руководителем ШМО учителей гуманитарного цикла. Педагогический стаж- 35 лет.
Россия, Удмуртская респ., с. Кременчуг г. Тирасполь Молдова (ПМР)
Материал размещён в группе «Русский язык и литература в средних классах»
Объяснение:
Костив Людмила Васильевна1418
Учитель русского языка, литературы и начальных классов. Являюсь руководителем ШМО учителей гуманитарного цикла. Педагогический стаж- 35 лет.
Россия, Удмуртская респ., с. Кременчуг г. Тирасполь Молдова (ПМР)
Материал размещён в группе «Русский язык и литература в средних классах»