Анализ стихотворения М.Ю. Лермонтова "Когда волнуется желтеющая нива"Стихотворение М.Ю.Лермонтова «Когда волнуется желтеющая нива» представляет собой небольшую пейзажную зарисовку, где все благодать: «прячется… малиновая слива», «вечер румяный», «ландыш серебристый Приветливо кивает головой», «студеный ключ играет», ключ «лепечет… таинственную сагу про мирный край». В стихотворении каждая деталь говорящая: в необыкновенной по выразительности картине есть место «свежему лесу», «тени сладостной зеленого листка», обрызганному душистой росой ландышу.Почему же мысль лирического героя погружается «в какой-то смутный сон»? Что-то непонятное не дает покоя… Смутный сон… Все же это тревога, недосказанность, неполнота жизни, хотя поэт утверждает, что счастье он может постигнуть на земле. Чувствуется самообман. Что же не так?Красивый мир грез существует отдельно, сам по себе. Там, где нет человека, все гармонично для поэта. Место, пустое от людей, - это уже противопоставленность человека и природы. Создается впечатление, что именно такой мир близок Лермонтову.В этом стихотворении невольно улавливаешь разобщенность героя с людьми, одиночество, безысходность, которые лишь на время отступают, дают поэту забыться.Тревога жила в его душе. Проблема не исчерпана: на смену весне, лету придет зима. В жизни все меняется, находится в движении. Счастье кратковременно, что подчеркнуто словами: «и счастье я могу постигнуть на земле», «когда волнуется желтеющая нива…». Лермонтов чувствует себя одиноким и во времени. Все так зыбко.Перед нами человек, умеющий понимать природу и ценить тончайшие оттенки: «свежий лес», «малиновая слива», «сладостной тенью», «душистой росой», «румяным вечером», «час златой», «ландыш серебристый», «мирный край», «студеный ключ». Природа живет: прячется слива, ландыш качает головой, студеный ключ играет по оврагу, ключ лепечет таинственную сагу.Создается странное впечатление: волнующаяся нива, шумящий лес, играющий ключ не могут вызвать у нас ничего, кроме любования. А хочется почувствовать дуновение ветерка, увидеть, что и нам приветливо кивает ландыш, и услышать таинственную сагу. Нет, прекрасная картина погружает мысль в смутный сон. Есть красота, есть природа, но нет места …мне.
Ружба Онегина и Ленского произошла, по словам самого Пушкина, «от делать нечего». Действительно, они были совершенно противоположны по характерам, с различным жизненным опытом, с различными устремлениями. Но их объединило положение в сельской глуши. Оба они тяготились навязываемым общением со стороны их соседей, оба были достаточно умны (в отношении Ленского правильнее сказать, что он был образован). Вне зависимости от убеждений каждый человек стремится к общению с себе подобными. Только психически ненормальный может принципиально бежать не из какой-то определённой социальной группы, а от людей вообще. Может уединяться святой отшельник, но он общается со всем миром, молясь за него. Уединение Онегина было ему тягостно, и он был рад, что нашёлся по крайней мере хоть один человек, с которым ему не противно общаться. Тем более такое общение необходимо было Владимиру Ленскому. Онегин был идеальным слушателем. Он преимущественно молчал, не прерывая поэта, а если возражал, то обоснованно, и был заинтересован в предмете разговора. Ленский был влюблён, а как всякий влюблённый, он нуждался в человеке, которому бы мог излить свою любовь, тем более если при этом писались стихи, их надо было кому-то читать. Таким образом, понятно, что в иных условиях Онегин и Ленский вряд ли бы стали общаться так тесно, но тем и особенны человеческие взаимоотношения, что различные ситуации сводят и разводят людей иногда совершенно парадоксальным образом. Различие Ленского и Онегина было не столь фундаментально, нежели их различие с соседскими помещиками, которые считали Ленского полурусским, а Онегина — опасным чудаком и фармазоном. Говоря предельно обобщённо, Онегин и Ленский были противоположностями внутри одной системы, а их соседи вообще выходили за рамки системы. Именно поэтому Владимир и Евгений инстинктивно нашли друг друга и объединились. То, что их дружба была поверхностной и во многом формальной, доказывает их дуэль. Какой друг будет стреляться с другом, да ещё вдобавок безо всяких объяснений?! Реально их связывало очень немногое, и порвать это немногое было достаточно легко.
