Я видел счастливого человека, заветная мечта которого осуществилась так очевидно, который достиг цели в жизни, получил то, что хотел, который был доволен своею судьбой, самим собой. К моим мыслям о человеческом счастье всегда почему-то примешивалось что-то грустное, теперь же, при виде счастливого человека, мною овладело тяжелое чувство, близкое к отчаянию. Особенно тяжело было ночью. Мне постлали постель в комнате рядом с спальней брата, и мне было слышно, как он не спал и как вставал и подходил к тарелке с крыжовником и брал по ягодке. Я соображал: как, в сущности, много довольных, счастливых людей! Какая это подавляющая сила! Вы взгляните на эту жизнь: наглость и праздность сильных, невежество и скотоподобие слабых, кругом бедность невозможная, теснота, вырождение, пьянство, лицемерие, вранье... Между тем во всех домах и на улицах тишина, спокойствие; из пятидесяти тысяч живущих в городе ни одного, который бы вскрикнул, громко возмутился Мы видим тех, которые ходят на рынок за провизией, днем едят, ночью спят, которые говорят свою чепуху, женятся, старятся, благодушно тащат на кладбище своих покойников, но мы не видим и не слышим тех, которые страдают, и то, что страшно в жизни, происходит где-то за кулисами. Всё тихо, спокойно, и протестует одна только немая статистика: столько-то с ума сошло, столько-то ведер выпито, столько-то детей погибло от недоедания... И такой порядок, очевидно, нужен; очевидно, счастливый чувствует себя хорошо только потому, что несчастные несут свое бремя молча, и без этого молчания счастье было бы невозможно. Это общий гипноз. Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные, что как бы он ни был счастлив, жизнь рано или поздно покажет ему свои когти, стрясется беда — болезнь, бедность, потери, и его никто не увидит и не услышит, как теперь он не видит и не слышит других. Но человека с молоточком нет, счастливый живет себе, и мелкие житейские заботы волнуют его слегка, как ветер осину, — и все обстоит благополучно.

анализ: События в повести фантастичны, похожи на сказку. Повествование насквозь пропитано духом фольклора, легенд. Ос­новное действие сосредоточено вокруг жителя Диканьки — куз­неца Вакула и героя всех русских поверий — беса. Завязкой повести можно считать разговор Окса­ны, первой красавицы села, с Вакулой, влюбленным в нее до беспамятства. Оксана дает кузнецу обещание выйти за него за­муж, если он принесет ей черевички — такие, какие носит сама императрица. Кульминационным моментом повести,является чудесный полет Вакулы на черте до Петербурга и об­ратно. В результате он добывает своей возлюбленной башмачки. В развязке Вакула мирится с отцом Оксаны, с которым был не в ладах, и берет замуж красавицу.

краткий пересказ:

схож с анализом, и если посм в интернете он длинный.

Как-то так

ответ:

образ в начале повести подается автором через портретное изображение “стройного юноши лет двадцати трех или четырех, из темных блестящих глаз которого убедительными словами проговаривает бодрый и ясный ум. его взгляд можно было бы назвать почти смелым, когда бы не мечтательная тоска, которая легкой вуалью легла на бледное лицо и пригасила страстный лучи глаз”. творческая натура, которая противостоит миру филистерской будничности, наделенный незаурядным поэтическим дарованием, знает толк в музыке, способный любить. эти и другие черты характера красноречиво свидетельствуют о его принадлежности к миру энтузиастов. словами другого героя, волшебника проспера альпануса, автор подчеркивает особые душевные качества :

* “я люблю, - повив дальше проспер альпанус, - люблю юношей, которые так, как ты это, , в чистом сердце своему носят тоску и любовь и в груди в которых еще звучат аккорды, которые звучали в далекой стране, полной божественных чудес, - в моей отчизне. счастливцы, одаренные этой внутренней музыкой, - единые, кого можно назвать поэтами, хотя многих из них и ругают за то, что они берут у руки контрабас, начинают играть и дребезжание горемычных струн под своими кулаками считают за замечательную музыку, которая бранить из глубины их души.

* я знаю, мой дорогой , тебе временами кажется, будто ты понимаешь журчание ручейков, шум деревьев, даже кажется, будто пламенная вечерняя звезда проговаривает к тебе словами! , в такие минуты ты в самом деле понимаешь удивительные голоса природы, так как в твоей собственной душе поднимается божественный звук, который зарождает замечательная гармония природы”.