Послание «К Чаадаеву» — свободолюбивое политическое стихотворение, близкое по своему идейному содержанию к идеалам декабристов.
Стихотворение «К Чаадаеву» распадается на три части: первые четыре стиха; от стиха «Но в нас горит еще желанье...» до «Минуты верного свиданья...» и от «Пока свободою горим...» до конца. При переходе от части к части настроение меняется. Идея Пушкина динамично развивается от стиха к стиху.
Первая часть выдержана в стиле и интонации печальной элегии, создает образ разочарованного, утратившего иллюзии человека. В элегии в центре стоит «я», в послании — «мы». Смысл этой антитезы раскроется в дальнейшем анализе.
Вторая часть начинается с резкого смыслового и интонационного контраста. Не случайно он открывается противительным союзом «но». В центре стоит образ человека, полного страстей, с кипучей энергией и силой чувств. Он противостоит разочарованному, печальному человеку с «преждевременной старостью души». Элегия превращается в мажорное лирическое стихотворение. Для того чтобы передать силу чувств своего героя, Пушкин строит вторую часть на развернутой метафоре — сопоставлении жажды свободы и страстей любви. Он использует энергичные выражения «горит желанье», «нетерпеливою душой», смело вводит в политическую лирику любовные образы: «томленье», «любовник молодой», «минуты верного свиданья». Фразеологизм «горит желанье» в пушкинскую эпоху обычно встречался в любовной лирике, обозначая страстное чувство. Сопоставление со словами «свободою горим» придавало ему совершенно новое, необычное значение. Политическая лирика становится интимной по интонациям, избавляясь от декламационного холода торжественной поэзии.
Третья часть представляет собой обращение к Чаадаеву, прямой призыв к борьбе. Стихотворение кончается верой в грядущую славу, завоеванную в бою («На обломках самовластья напишут наши имена»).
Таким образом, начало стихотворения отвергает любовь, надежду и тихую славу, а вторая и третья части восстанавливают в правах любовь, надежду и бурную славу. Индивидуализму романтической элегии противопоставлено чувство героического братства.
Утёс
Ночевала тучка золотая
На груди утеса-великана;
Утром в путь она умчалась рано,
По лазури весело играя;
Но остался влажный след в морщине
Старого утеса. Одиноко
Он стоит, задумался глубоко,
И тихонько плачет он в пустыне.
Из Гете
Горные вершины
Спят во тьме ночной;
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного,
Отдохнешь и ты.
Солнце
Как солнце зимнее прекрасно,
Когда, бродя меж серых туч,
На белые снега напрасно
Оно кидает слабый луч!..
Так точно, дева молодая,
Твой образ предо мной блестит;
Но взор твой, счастье обещая,
Мою ли душу оживит?
Надеюсь Выпиши необхадимое
Объяснение:
Послание «К Чаадаеву» — свободолюбивое политическое стихотворение, близкое по своему идейному содержанию к идеалам декабристов.
Стихотворение «К Чаадаеву» распадается на три части: первые четыре стиха; от стиха «Но в нас горит еще желанье...» до «Минуты верного свиданья...» и от «Пока свободою горим...» до конца. При переходе от части к части настроение меняется. Идея Пушкина динамично развивается от стиха к стиху.
Первая часть выдержана в стиле и интонации печальной элегии, создает образ разочарованного, утратившего иллюзии человека. В элегии в центре стоит «я», в послании — «мы». Смысл этой антитезы раскроется в дальнейшем анализе.
Вторая часть начинается с резкого смыслового и интонационного контраста. Не случайно он открывается противительным союзом «но». В центре стоит образ человека, полного страстей, с кипучей энергией и силой чувств. Он противостоит разочарованному, печальному человеку с «преждевременной старостью души». Элегия превращается в мажорное лирическое стихотворение. Для того чтобы передать силу чувств своего героя, Пушкин строит вторую часть на развернутой метафоре — сопоставлении жажды свободы и страстей любви. Он использует энергичные выражения «горит желанье», «нетерпеливою душой», смело вводит в политическую лирику любовные образы: «томленье», «любовник молодой», «минуты верного свиданья». Фразеологизм «горит желанье» в пушкинскую эпоху обычно встречался в любовной лирике, обозначая страстное чувство. Сопоставление со словами «свободою горим» придавало ему совершенно новое, необычное значение. Политическая лирика становится интимной по интонациям, избавляясь от декламационного холода торжественной поэзии.
Третья часть представляет собой обращение к Чаадаеву, прямой призыв к борьбе. Стихотворение кончается верой в грядущую славу, завоеванную в бою («На обломках самовластья напишут наши имена»).
Таким образом, начало стихотворения отвергает любовь, надежду и тихую славу, а вторая и третья части восстанавливают в правах любовь, надежду и бурную славу. Индивидуализму романтической элегии противопоставлено чувство героического братства.