ГОДЫ ДЕТСТВА (1799 - 1811) Детские годы Пушкина протекли в Москве и подмосковном селе Захарове. Будущий поэт рос в обедневшей дворянской семье. Его отец Сергей Львович воспитание детей препоручил жене Надежде Осиповне из рода Ганнибалов. Красавица-"креолка" была поглощена светскими обязанностями, а воспитанием Александра, Льва и Ольги занимались бабушка Мария Алексеевна Ганнибал, крепостная няня Арина Родионовна и многочисленные гувернеры и учителя, преимущественно иностранцы. Бабушка была "ума светлого и по своему времени образованною". Мальчик заслушивался ее рассказами о Пушкиных и Ганнибалах, чьи имена нашли свое место на страницах русской истории. Арина Родионовна была, по словам Ольги Сергеевны, "настоящей представительницей русских нянь; мастерски говорила сказки, знала народные поверья и сыпала пословицами, поговорками. Александр Сергеевич любил ее с детства". Благотворное влияние оказал на впечатлительного мальчика и крепостной Пушкиных, его дядька Никита Тимофеевич Козлов. Они совершали вместе прогулки по Москве и ее окрестностям, посещали достопримечательности древней столицы, народные гyляния. В доме родителей Пушкина собирались просвещенные литераторы тогдашней Москвы: Н. М. Карамзин, И. И. Дмитриев, В. А. Жуковский, К. Н. Батюшков, Василий Львович Пушкин. Будущий поэт, по словам его первого биографа П. В. Анненкова, "внимательно прислушивался к их суждениям и разговорам, знал корифеев нашей словесности не по одним произведениям, но и по живому слову... " Многие часы он проводил в библиотеках отца, дяди и знакомого семьи сенатора Д. П. Бутурлина - владельца уникального книжного собрания. Иногда отец сам читал детям Мольера по-французски. Все это действовало на живое воображение девятилетнего мальчика и пробудило в нем "дух подражания и авторства". Он писал басни и переделывал сюжеты Мольера и Вольтера в комедии "Похититель" и в шутливой поэме "Толиада". Это были первые литературные опыты будущего великого поэта.
Рассказчик частенько навещает своего друга в его скромном жилище. В один из таких приходов Легран и негр наперебой рассказывают о последней добыче — золотом жуке, которого им удалось на днях поймать. Расспрашивая о подробностях, Рассказчик замечает, что Легран воспринимает эту находку как счастливое предзнаменование — его не покидает мысль о внезапном и скором богатстве. Юпитер беспокоится, не заболел ли хозяин: по его словам, Легран все время что-то считает и надолго исчезает из дома.
Через какое-то время Рассказчик получает от Леграна записку с посетить его по некоему важному делу. Лихорадочный тон записки заставляет Рассказчика поторопиться, и он в тот же день оказывается у друга. Легран ожидает его с видимым нетерпением и крепко стиснув руку приятеля, объявляет, что пойманный недавно жук оказался из чистого золота. Рассказчик недоумевает: жук действительно хорош — это неизвестный дотоле науке экземпляр, но при чем тут золото? Легран предлагает всем тут же отправиться в путь — на материк, в горы — в конце экспедиции они поймут, что он имеет в виду. Поход займёт не так уж много времени, уверяет Легран: к заходу солнца они вернутся.
Около четырёх часов компания отправляется в путь. Юпитер несёт косу и лопату, Легран — жука, привязанного к концу шнура. Рассказчик, видя в этом явное доказательство безумия друга, с трудом удерживается от слез. Дойдя до мыса, они садятся в ялик и переправляются на материк; там, взобравшись на высокий берег, идут около двух часов по пустынному, поросшему ежевикой плато, пока вдали не показывается тюльпановое дерево необыкновенной высоты. Юпитер выкашивает к дереву тропинку, а затем взбирается на него, прихватив с собой по приказу Леграна жука. Надо ли говорить, что и слуге, и другу такое приказание кажется бредом сумасшедшего.
Сверху доносится испуганный крик негра: он увидел прибитый к суку череп. Это известие приводит Леграна в непонятный восторг, и он отдаёт ещё одно, не менее странное приказание — пропустить жука через левую глазницу черепа. Юпитер, не желая противоречить утратившему рассудок хозяину, выполняет и это. Забив колышек точно там, куда опустился жук, Легран начинает в этом месте копать; друг присоединяется к нему, думая, что Легран заразился обычной на Юге манией кладокопательства. Он, однако, решает и дальше не перечить безумцу и принять участие в поисках клада, чтобы наглядным образом убедить фантазёра в беспочвенности его замысла.
Они трудятся уже часа полтора, когда их прерывает отчаянный лай ньюфаундленда. Пёс рвётся в яму, а спрыгнув туда, мигом отрывает два человеческих скелета. Два удара лопатой — и компаньоны видят несколько золотых монет и торчащее из земли железное кольцо. Работа после этого идёт быстрее, и вскоре становится понятно, что кольцо прикреплено к крышке прекрасно сохранившегося деревянного сундука. В сундуке, который дрожащими руками открывают кладоискатели, находится настоящее сокровище — груды золота и драгоценных камней.
Обратный путь с тяжёлым сундуком был нелёгким. Когда приятели уже дома внимательно разглядывают и сортируют сокровища, то по самой скромной оценке содержимое сундука тянет на полтора миллиона долларов. Наконец, видя, что Друг сгорает от любопытства, Легран принимается за рассказ...
Когда Легран поймал жука, тот его укусил. Неподалёку из песка торчит какая-то бумажка, и Юпитер, подобрав её, передаёт хозяину, который заворачивает в неё жука. Дома Легран обращает внимание на то, что найденная бумага — это пергамент, а когда под воздействием тепла на нем проступает изображение черепа, прогревает его дальше. Вскоре рядом с черепом появляется изображение козлёнка. После этого у Леграна уже не остаётся сомнений в том, что клад закопал знаменитый пират Кидд («кид» — «козлёнок» по-английски). Он не раз слышал предания о кладах, зарытых Киддом и его сообщниками на атлантическом побережье. Легран продолжает нагревать пергамент, пока на нем не выступают цифры — пиратский шифр, который после долгой умственной работы Леграну удаётся разгадать. Окончательный текст остаётся загадочным: «Хорошее стекло в трактире епископа на чёртовом стуле двадцать один градус и тринадцать минут северо-северо-восток главный сук седьмая ветвь восточная сторона стреляй из левого глаза мёртвой головы прямая от дерева через выстрел на пятьдесят футов».
Расспросив местных старожилов, Легран узнает, что «трактир епископа» и «чёртов стул» — названия определённых скал и утёсов. «Хорошее стекло» — конечно же бинокль. Обозревая в указанном направлении местность, Легран видит тюльпановое дерево и не сомневается, что, забравшись на него, Юпитер обнаружит там череп. «А зачем надо было опускать именно жука?» — недоумевает Рассказчик. «Ваши намёки на то, что я не в себе, рассердили меня, и я решил отплатить вам маленькой мистификацией», — отвечает Легран.
(1799 - 1811)
Детские годы Пушкина протекли в Москве и подмосковном селе Захарове. Будущий поэт рос в обедневшей дворянской семье. Его отец Сергей Львович воспитание детей препоручил жене Надежде Осиповне из рода Ганнибалов. Красавица-"креолка" была поглощена светскими обязанностями, а воспитанием Александра, Льва и Ольги занимались бабушка Мария Алексеевна Ганнибал, крепостная няня Арина Родионовна и многочисленные гувернеры и учителя, преимущественно иностранцы.
Бабушка была "ума светлого и по своему времени образованною". Мальчик заслушивался ее рассказами о Пушкиных и Ганнибалах, чьи имена нашли свое место на страницах русской истории.
Арина Родионовна была, по словам Ольги Сергеевны, "настоящей представительницей русских нянь; мастерски говорила сказки, знала народные поверья и сыпала пословицами, поговорками. Александр Сергеевич любил ее с детства". Благотворное влияние оказал на впечатлительного мальчика и крепостной Пушкиных, его дядька Никита Тимофеевич Козлов. Они совершали вместе прогулки по Москве и ее окрестностям, посещали достопримечательности древней столицы, народные гyляния.
В доме родителей Пушкина собирались просвещенные литераторы тогдашней Москвы: Н. М. Карамзин, И. И. Дмитриев, В. А. Жуковский, К. Н. Батюшков, Василий Львович Пушкин. Будущий поэт, по словам его первого биографа П. В. Анненкова, "внимательно прислушивался к их суждениям и разговорам, знал корифеев нашей словесности не по одним произведениям, но и по живому слову... "
Многие часы он проводил в библиотеках отца, дяди и знакомого семьи сенатора Д. П. Бутурлина - владельца уникального книжного собрания. Иногда отец сам читал детям Мольера по-французски. Все это действовало на живое воображение девятилетнего мальчика и пробудило в нем "дух подражания и авторства". Он писал басни и переделывал сюжеты Мольера и Вольтера в комедии "Похититель" и в шутливой поэме "Толиада". Это были первые литературные опыты будущего великого поэта.
Рассказчик частенько навещает своего друга в его скромном жилище. В один из таких приходов Легран и негр наперебой рассказывают о последней добыче — золотом жуке, которого им удалось на днях поймать. Расспрашивая о подробностях, Рассказчик замечает, что Легран воспринимает эту находку как счастливое предзнаменование — его не покидает мысль о внезапном и скором богатстве. Юпитер беспокоится, не заболел ли хозяин: по его словам, Легран все время что-то считает и надолго исчезает из дома.
Через какое-то время Рассказчик получает от Леграна записку с посетить его по некоему важному делу. Лихорадочный тон записки заставляет Рассказчика поторопиться, и он в тот же день оказывается у друга. Легран ожидает его с видимым нетерпением и крепко стиснув руку приятеля, объявляет, что пойманный недавно жук оказался из чистого золота. Рассказчик недоумевает: жук действительно хорош — это неизвестный дотоле науке экземпляр, но при чем тут золото? Легран предлагает всем тут же отправиться в путь — на материк, в горы — в конце экспедиции они поймут, что он имеет в виду. Поход займёт не так уж много времени, уверяет Легран: к заходу солнца они вернутся.
Около четырёх часов компания отправляется в путь. Юпитер несёт косу и лопату, Легран — жука, привязанного к концу шнура. Рассказчик, видя в этом явное доказательство безумия друга, с трудом удерживается от слез. Дойдя до мыса, они садятся в ялик и переправляются на материк; там, взобравшись на высокий берег, идут около двух часов по пустынному, поросшему ежевикой плато, пока вдали не показывается тюльпановое дерево необыкновенной высоты. Юпитер выкашивает к дереву тропинку, а затем взбирается на него, прихватив с собой по приказу Леграна жука. Надо ли говорить, что и слуге, и другу такое приказание кажется бредом сумасшедшего.
Сверху доносится испуганный крик негра: он увидел прибитый к суку череп. Это известие приводит Леграна в непонятный восторг, и он отдаёт ещё одно, не менее странное приказание — пропустить жука через левую глазницу черепа. Юпитер, не желая противоречить утратившему рассудок хозяину, выполняет и это. Забив колышек точно там, куда опустился жук, Легран начинает в этом месте копать; друг присоединяется к нему, думая, что Легран заразился обычной на Юге манией кладокопательства. Он, однако, решает и дальше не перечить безумцу и принять участие в поисках клада, чтобы наглядным образом убедить фантазёра в беспочвенности его замысла.
Они трудятся уже часа полтора, когда их прерывает отчаянный лай ньюфаундленда. Пёс рвётся в яму, а спрыгнув туда, мигом отрывает два человеческих скелета. Два удара лопатой — и компаньоны видят несколько золотых монет и торчащее из земли железное кольцо. Работа после этого идёт быстрее, и вскоре становится понятно, что кольцо прикреплено к крышке прекрасно сохранившегося деревянного сундука. В сундуке, который дрожащими руками открывают кладоискатели, находится настоящее сокровище — груды золота и драгоценных камней.
Обратный путь с тяжёлым сундуком был нелёгким. Когда приятели уже дома внимательно разглядывают и сортируют сокровища, то по самой скромной оценке содержимое сундука тянет на полтора миллиона долларов. Наконец, видя, что Друг сгорает от любопытства, Легран принимается за рассказ...
Когда Легран поймал жука, тот его укусил. Неподалёку из песка торчит какая-то бумажка, и Юпитер, подобрав её, передаёт хозяину, который заворачивает в неё жука. Дома Легран обращает внимание на то, что найденная бумага — это пергамент, а когда под воздействием тепла на нем проступает изображение черепа, прогревает его дальше. Вскоре рядом с черепом появляется изображение козлёнка. После этого у Леграна уже не остаётся сомнений в том, что клад закопал знаменитый пират Кидд («кид» — «козлёнок» по-английски). Он не раз слышал предания о кладах, зарытых Киддом и его сообщниками на атлантическом побережье. Легран продолжает нагревать пергамент, пока на нем не выступают цифры — пиратский шифр, который после долгой умственной работы Леграну удаётся разгадать. Окончательный текст остаётся загадочным: «Хорошее стекло в трактире епископа на чёртовом стуле двадцать один градус и тринадцать минут северо-северо-восток главный сук седьмая ветвь восточная сторона стреляй из левого глаза мёртвой головы прямая от дерева через выстрел на пятьдесят футов».
Расспросив местных старожилов, Легран узнает, что «трактир епископа» и «чёртов стул» — названия определённых скал и утёсов. «Хорошее стекло» — конечно же бинокль. Обозревая в указанном направлении местность, Легран видит тюльпановое дерево и не сомневается, что, забравшись на него, Юпитер обнаружит там череп. «А зачем надо было опускать именно жука?» — недоумевает Рассказчик. «Ваши намёки на то, что я не в себе, рассердили меня, и я решил отплатить вам маленькой мистификацией», — отвечает Легран.