Задание 1. Понимание и ответы по тексту. ( ) 1. Прочитайте отрывок из повести Л. Толстого «Кавказский пленник»
в учебнике стр.94 от слов «Поговорили и ушли…» до слов на стр. 95
«Только в темноте слышно, как монисты побрякивают…»
1. Озаглавьте данный отрывок. (1б)
2. Разбейте текст на смысловые части и составьте простой цитатный план (3 пункта). (3б)
2. ответьте кратко на вопрос. (1б)
Описывая побег Жилина, Толстой обращает внимание на описание месяца (луны): «Оглянулся Жилин, видит — налево за горой зарево красное загорелось, месяц встает.»
Какое изобразительно-выразительное средство использует автор?
Поговорили и ушли. Вдруг слышит — зашуршало что-то наверху. Видит: Дина присела на корточки, коленки выше головы торчат, свесилась, монисты висят, болтаются над ямой. Глазенки так и блестят, как звездочки; вынула из рукава две сырные лепешки, бросила ему. Жилин взял и говорит:
— Что давно не бывала? А я тебе игрушек наделал. На вот! — Стал ей швырять по одной. А она головой мотает, не смотрит.
— Не надо, — говорит , посидела и говорит: — Иван! тебя убить хотят. — Сама себе рукой на шею показывает.
— Кто убить хочет?
— Отец, ему старики велят. А мне тебя жалко.
Жилин и говорит:
— А коли тебе меня жалко, так ты мне палку длинную принеси.Она головой мотает, — что «нельзя». Он сложил руки, молится ей:
— Дина ! Динушка, принеси!
— Нельзя, — говорит, — увидят, все дома, — и ушла.
Вот сидит вечером Жилин и думает: «что будет?» Всё поглядывает вверх. Звезды видны, а месяц еще не всходил. Мулла прокричал, затихло всё. Стал уже Жилин дремать, думает: «побоится девка».
Вдруг на голову ему глина посыпалась; глянул кверху — шест длинный в тот край ямы тыкается.Потыкался, спускаться стал, ползет в яму. Обрадовался Жилин, схватил рукой, спустил — шест здоровый. Он еще прежде этот шест на хозяйской крыше видел.
Поглядел вверх, — звезды высоко на небе блестят; и над самою ямой, как у кошки, у Дины глаза в темноте светятся. Нагнулась она лицом на край ямы и шепчет: «Иван, Иван!» а сама руками у лица всё машет, — что «тише, мол».
— Что? — говорит Жилин.
— Уехали все, только двое дома.
Жилин и говорит:
— Ну, Костылин, пойдем, попытаемся последний раз; я тебя подсажу.
Костылин и слушать не хочет.
— Нет, — говорит, — уж мне видно отсюда не выйти. Куда я пойду, когда и поворотиться нет сил?— Ну, так прощай, — не поминай лихом. — Поцеловался с Костылиным.
Ухватился за шест, велел Дине держать, полез. Раза два он обрывался, — колодка мешала. Поддержал его Костылин, — выбрался кое-как наверх.
Дина его тянет ручонками за рубаху, изо всех сил, сама смеется.
Взял Жилин шест и говорит:
— Снеси на место, Дина, а то хватятся, — прибьют тебя.
Потащила она шест, а Жилин под гору пошел. Слез под кручь, взял камень вострый, стал замок с колодки выворачивать.
А замок крепкий, — никак не собьет, да и неловко. Слышит, бежит кто-то с горы, легко попрыгивает. Думает: «верно, опять Дина». Прибежала Дина, взяла камень и говорит:
— Дай я.Села на коленочки, начала выворачивать. Да ручонки тонкие, как прутики, — ничего силы нет. Бросила камень, заплакала. Принялся опять Жилин за замок, а Дина села подле него на корточках, за плечо его держит. Оглянулся Жилин, видит — налево за горой зарево красное загорелось, месяц встает. «Ну, — думает, — до месяца надо лощину пройти, до лесу добраться». Поднялся, бросил камень. Хоть в колодке, — да надо идти.
— Прощай, — говорит, — Динушка. Век тебя помнить буду.
Ухватилась за него Дина: шарит по нем руками, ищет — куда бы лепешки ему засунуть. Взял он лепешки.
, — говорит, — умница. Кто тебе без меня кукол делать будет? — И погладил ее по голове.Как заплачет Дина, закрылась руками, побежала на гору, как козочка прыгает. Только в темноте слышно — монисты в косе по спине побрякивают.
Кавказский пейзаж Лермонтов вводит в свою поэму не случайно. Он также является средством раскрытия образа героя. Презирающий свое окружение и жизнь в заточении, Мцыри чувствует родство лишь с природой. Заключенный в монастырь, он сравнивает себя с бледным темничным цветком, выросшим меж сырых плит и ждущим живительных лучей. Но печальная доля ожидает этот цветок за пределами темницы. Выросший в тюрьме, он не сможет существовать в саду и погибнет, обожженный огнем безжалостного дня.
Подобно сонным цветам, тянущимся навстречу солнцу, распрямляется и поднимает голову Мцыри, вырвавшись из монастыря. Он радуется свободе, радуется буре, короткой, но живой дружбе "меж бурным сердцем и грозой", которую он ни за что не променял бы на долгую и скучную жизнь в стенах монастыря. Он восхищен радужным нарядом растений, хранящих "следы небесных слез", бегом облаков, подобных белому каравану "залетных птиц из дальних стран". Дитя природы, он припадает к земле и узнает тайну птичьих песен, загадки их вещего щебетания. Его слух улавливает все голоса природы, ведущие речь "о тайнах неба и земли". Ему понятен спор потока с камнями, думы мечтающих о встрече скал, навсегда разъединенных этим потоком. Он замечает и блеск змеиной чешуи, и отливы серебра на шерсти барса. И ему кажется, что его "прилежный взор" мог бы следить через прозрачную синеву неба полет ангелов. А первая встреченная им девушка связывается в его сознании с песнью рыбки, пробуждая наивное полудетское чувство любви.
Ценнейшим качеством летописца Пушкин считает отношение к своему труду как к высокому гражданскому долгу, за который он несёт ответственность:
Исполнен долг, завещанный от бога Мне, грешному.
Высокое достоинство видит Пушкин в том, что Пимен пишет свою летопись для народа:
Да ведают потомки православных Земли родной минувшую судьбу.
Пушкин подчёркивает и такие важные качества летописи, как её правдивость («правдивые сказанья перепишет»), отсутствие непосредственно выраженных пристрастий её автора, широту охвата жизненных явлений. Завещая Григорию продолжать его труд, Пимен говорит:
Описывай, не мудрствуя лукаво,
Всё то, чему свидетель в жизни будешь:
Войну и мир, управу государей...
Летописец, по Пушкину, в своей летописи говорит не только о «трудах, славе и добре» царей, но и о их «грехах» и «тёмных деяньях».
Сообщение Пимена о том, что он намерен закончить свою летопись сказанием об убиении Димитрия, вызывает такой отклик Григория:
Борис, Борис! всё пред тобой трепещет. А между тем отшельник в темной келье Здесь на тебя донос ужасный пишет. И не уйдёшь ты от суда мирского, Как не уйдёшь от божьего суда.
Таким образом, летопись в изображении Пушкина — это и история Руси, и голос народа, устами летописца изрекающего свой приговор над царями.
Несмотря на то что реальные летописцы XVII века по своему характеру и как писатели-публицисты не были похожи на Пимена, от образа летописца, хотя и идеализированного, и от всей картины, нарисованной поэтом в сцене в Чудовом монастыре, веет подлинной русской стариной: «всё так глубоко проникнуто русским духом, так глубоко верно исторической истине,— говорит Белинский,— как только мог это сделать лишь гений Пушкина — истинно национального русского поэта».