Задания:
- Прочитайте эпизод из рассказа В. Тендрякова «Хлеб для собаки». – 1.Озаглавьте его. –
2.Составьте план отрывка. – 3.Определите и напишите об отношении автора к главным
и второстепенным героям. 4.Докажите своё мнение цитатами из текста.
Мать давала мне в школу завтрак: два ломтя черного хлеба, густо намазанных клюквенным
повидлом. И вот настал день, когда на шумной перемене я вынул свой хлеб и всей кожей ощутил
установившуюся вокруг меня тишину. Я растерялся, не посмел тогда предложить ребятам. Однако
на следующий день я взял уже не два ломтя, а четыре...
На большой перемене я достал их и, боясь неприятной тишины, которую так трудно нарушить,
слишком поспешно и неловко выкрикнул:
- Кто хочет?!
- Мне шматочек, - отозвался Пашка Быков, парень с нашей улицы.
- И мне!.. И мне!.. Мне тоже!..
Со всех сторон тянулись руки, блестели глаза.
- Всем не хватит! - Пашка старался оттолкнуть напиравших, но никто не отступал.
- Мне! Мне! Корочку!..
Я отламывал всем по кусочку.
Наверное, от нетерпения, без злого умысла, кто-то подтолкнул мою руку, хлеб упал, задние,
желая увидеть, что же случилось с хлебом, наперли на передних, и несколько ног по кускам,
раздавило их.
- Пахорукий! - выругал меня Пашка.
И отошел. За ним все поползли в разные стороны.
На окрашенном повидлом полу лежал растерзанный хлеб. Было такое ощущение, что мы все
вгорячах нечаянно убили какое-то животное.
Учительница Ольга Станиславовна вошла в класс. По тому, как она отвела глаза, как с не
сразу, а с еле приметной запинкой, я понял - она голодна тоже.
- Это кто ж такой сытый?
И все те, кого я хотел угостить хлебом, охотно, торжественно со злорадством
объявили:
- Володька Тенков сытый! Он это!..
Я жил в пролетарской стране и хорошо знал, как стыдно быть у нас сытым. Но, к сожалению, я
действительно был сыт, мой отец, ответственный служащий, получал ответственный паек. Мать
даже пекла белые пироги с капустой и рубленым яйцом!
Ольга Станиславовна начала урок.
- В раз мы проходили правописание... - И замолчала. - В раз мы... - Она
старалась не глядеть на раздавленный хлеб. - Володя Тенков, встань, подбери за собой!
Я покорно встал, не пререкаясь, подобрал хлеб, стер вырванным из тетради листком клюквенное
повидло с пола. Весь класс молчал, весь класс дышал над моей головой.
После этого я наотрез отказался брать в школу завтраки.
Творчество Салтыкова-Щедрина, демократа, для которого самодержавно-крепостнический строй, царящий в России, был абсолютно неприемлем, имело сатирическую направленность. Писателя возмущало русское общество «рабов и господ» , бес¬чинство помещиков, покорность народа, и во всех своих про¬изведениях он обличал «язвы» общества, жестоко высмеивал его пороки и несовершенства.
Так, начиная писать «Историю одного города» , Салтыков-Щедрин поставил перед собой цель обличить уродство, невозможность существования самодержавия с его общественными пороками, законами, нравами, высмеять все его реалии.
Таким образом, «История одного города» — произведение сатирическое, доминирующим художественным средством в изображении истории города Глупова, его жителей и градона¬чальников является гротеск, прием соединения фантастичес¬кого и реального, создающий абсурдные ситуации, комические несоответствия. По сути, все события, происходящие в городе, являются гротеском. Жители его, глуповцы, «ведущие свой род от древнего племени головотяпов» , не умевших жить в самоуправлении и решивших найти себе повелителя, необы¬чайно «начальстволюбивы» . «Испытывающие безотчетный страх» , не самостоятельно жить, они «чувствуют себя сиротами» без градоначальников и считают ной строгостью» бесчинства Органчика, имевшего в голове ме¬ханизм и знавшего только два слова — «не потерплю» и «ра¬зорю» . Вполне «обычны» в Глупове такие градоначальники, как Прыщ с фаршированной головой или француз Дю-Марио, «при ближайшем рассмотрении оказавшийся девицей» . Одна¬ко своей кульминации абсурдность достигает при появлении Угрюм-Бурчеева, «прохвоста, задумавшего охватить всю все¬ленную» . Стремясь реализовать свой «систематический бред» , Угрюм-Бурчеев пытается все в природе сравнять, так устроить общество, чтобы все в Глупове жили по придуманному им самим плану, чтобы все устройство города было создано заново по его проекту, что приводит к разрушению Глупова его же жителями, беспрекословно выполняющими приказания «про¬хвоста» , и далее — к смерти Угрюм-Бурчеева и всех глуповцев, следовательно, исчезновению заведенных им порядков, как явления противоестественного, неприемлемого самой приро¬дой.
. 1.
Зима. Февраль... Нет изменений вроде,
Несущих смену годовых времен.
Но карканье всполошенных ворон
На мысль: «Весна! Весна! Весна!» наводит.
Их гомон заставляет оглядеться,
Увидеть веточки на съеженных сугробах,
Асфальта чернь на проторенных тропах.
И ожиданье заполняет сердце.
Весна в любой своей поре прекрасна.
Но я люблю и жду, когда проснется
Земля: лучами разогрета Солнца!
То марево паров - мне жизни запах ясный!
2.
Вроде как весна идет ….
Очень непонятно:
То зарядит дождь и льет.
Как-то неприятно
Но вдруг солнышко проглянет -
И всем сразу ясно станет:
Лужи на дороге -
Весна на пороге!
Пахнет здорово весной –
Продают подснежники.
Там «самсончики» чредой,
Анемоны – неженки.
Началось, началось
Настроенье поднялось.
Будем радостно встречать,
Красну вёсну величать!