«Давно привыкли говорить, — писал Гончаров, — что нет движения, то есть нет действия в пьесе. Как нет движения? Есть — живое, непрерывное, от первого появления Чацкого на сцене до последнего его слова: „Карету мне, карету!“... Всякий шаг Чацкого, почти всякое слово в пьесе тесно связаны с игрой чувства его к Софье, раздраженного какой-то ложью в ее поступках, которую он и бьется разгадать до самого конца. Весь ум его и все силы уходят в эту борьбу: она и послужила мотивом, поводом к раздражениям, к тому „мильону терзаний“, под влиянием которых он только и мог сыграть указанную ему Грибоедовым роль, роль гораздо большего, высшего значения, нежели неудачная любовь, словом, роль, для которой и родилась вся комедия... Чацкого роль — роль страдательная: оно иначе и быть не может. Такова роль всех Чацких, хотя она в то же время и победительная. Но они не знают о своей победе, они сеют только, а пожинают другие — и в этом их главное страдание, то есть в безнадежности успеха... Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей в свою очередь смертельный удар качеством силы свежей... Каждое дело, требующее обновления, вызывает тень Чацкого — и кто бы ни были деятели, около какого бы человеческого дела — будет ли то новая идея, шаг в науке, в политике, в войне — ни группировались люди, им никуда не уйти от двух главных мотивов борьбы: от совета „учиться, на старших глядя“, с одной стороны, и от жажды стремиться от рутины к „свободной жизни“ вперед и вперед — с другой»
Хорошее дело жил в небольшой длинной комнате в задней части дома кашириных. это был тихий, замкнутый, малоразговорчивый человек. никто точно не знал, кто он, откуда и чем занимается. комната, которую он снимал, была вся заставлена банками и бутылками с разноцветными жидкостями, толстыми, непонятными книгами. человек этот целыми днями колдовал над какими-то загадочными чертежами, что-то все смешивал в баночке, которую время от времени ставил на огонь. из-за неясного рода занятий он казался подозрительным, и все поэтому его сторонились и недолюбливали. хорошим делом его назвала бабушка. когда она приглашала его поесть или выпить чаю, он непременно отвечал: «хорошее дело». тайна всегда притягательна. поэтому неудивительно, что любознательного алешу тянуло к хорошему делу. к тому же близорукие глаза этого человека казались мальчику удивительно добрыми. первое близкое знакомство с необыкновенным человеком не принесло алеше радости — тот предложил ему сделать медный шарик для игры в обмен на дружбу. это огорчило мальчика. но, как потом выяснилось, человек сделал это для того, чтобы избежать дедовой порки. с хорошим делом алеше было легко и просто. они много беседовали, и беседы эти доставляли мальчику несказанное удовольствие. слова «страшно один», которые постоялец сказал про себя в разговоре с бабушкой, потрясли мальчика, в них «было что-то понятное мне, тронувшее меня за сердце…». с хорошим делом алеша всегда был откровенен и честен. человек ценил это, потому что сам был именно таким. но вскоре дед, боявшийся плохого влияния на алешу со стороны своего постояльца, выселил его. вспоминая это, мальчик говорит: «так кончилась моя дружба с первым человеком из бесконечного ряда чужих людей в родной своей стране, — лучших людей ее…» вот это?
