Прав ли был Тарас, убивший Андрия Кто прав в споре о правде — Лука или Сатин Кто прав, представляя себе завтрашний день Отечества: Лопахин или Петя Трофимов
Сама тема сочинения вызывает спорные чувства. Имеем ли мы право осуждать других? Никто из нас не без греха. Но герой романа «Преступление и наказание» пренебрег запретом совести и взялся судить других. Поэтому можно в мыслях поддаться его искушению и последовать за ним по его извилистому пути между правдой и неправдой. Герой одержим идеей сверхчеловека, который «право имеет» карать и миловать любого по своему усмотрению. Идея «наполеонизма» выдвигает девиз: «Сильному дозволено все!». И наш герой стрижет под гребенку своей бредовой теории всех, кто попадается на его пути, хотя все существо Раскольникова бунтует против этого. Он физически болен от своей «идейки». Но и на внутренний бунт его «раскрепощенное» сознание находит управу. Раскольников постепенно, очень долго, но неуклонно подводит юридическую «казуистику» под новые убеждения. Незаметно для самого себя ищет оправдания. На каждый аспект убийства у него находится веский аргумент: вот уже и человек - не человек, а «вошь вредная». Уже и грабеж - не ограбление, а изъятие имущества у эксплуататорши на благие цели с самооправданием: «Сколько благородных дел смогу я совершить!». Самое страшное в том, что на уголовное преступление толкает его не алчность, не бедность, не голод в конце концов, а «передовая теория», по которой дозволено очистить жизнь от дефективных людей ради счастья остальных. Выходит, что злой гений у власти - всегда прав. Он несет несчастным людям свой «гуманизм», пусть даже они этого не понимают и противятся такой «гуманитарной интервенции» духа. Но Родион Романович позабыл либо не знал одного неоспоримого факта. Да, Александр Македонский сметал города с лица земли взмахом меча, Наполеон мановением руки вершил судьбы целых народов, по кивку головы Гитлера палачи отправляли целые толпы в крематорий, росчерком пера Сталин переселял народы. Но ни один из них не согласился бы убить беззащитного человека голыми руками. Не из-за брезгливости, а из животного страха, потому что, я так думаю, все они, «власть имевшие», очень боялись физической боли.
Чип спешит на У меня есть хомячок Чип. Он очень веселый, шустрый и быстрый. Ночью он спит в клетке, а днем мы выпускаем его погулять, но конечно под присмотром. И вот однажды произошла забавная история. Чип, как всегда бегал по комнате. Мы закрыли дверь, чтобы он не убежал, и занялись своими делами. Время от времени мы видели, как Чип пробегал, или слышали, как он топает за шкафом. Мы не волновались за него, зная, что он никуда не убежит. Через некоторое время мы решили посадить Чипа обратно в клетку, но тут вспомнили, что давно уже не видели его. Мы испугались, что он сбежал, начали искать. Тут мама сказала: - Тише! Нужно послушать, возможно, мы услышим его, - все замолчали. И действительно, мы услышали, как кто-то тихо шелестит. Значит Чип в комнате. Мы заглянули под шкаф - никого, под кроватью - тоже. У нас был еще один шкаф - книжный, но расстояние между полом было настолько маленьким, что мы даже не подумали, что Чип может туда забраться. Но решили на всякий случай проверить. Выдвигаем ящик, в нем лежали всевозможные журналы, видим, все они обрызганы и покусаны, значит мы на верном пути. Приподнимаем ящик и видим, Чип уже успел обзавестись прекрасной постелькой из маленьких бумажек и ваты, которую он откуда-то надергал. Все посмеялись, поругали Чипа, но простили. Только мама еще долго ворчала, "благодарила" Чипа за в чтении журналов. Мы не стали убирать домик Чипа и теперь, когда мы выпускаем его, он первым делом бежит проверить свое богатство под шкафом. Туда он уже натаскал всяких семечек, орешков. Постель приобрела более пышный и удобный вид. Вот так Чип нам вспомнить, что у всех должен быть личный уголок, в которые не лезут посторонние.
Кто прав в споре о правде — Лука или Сатин
Кто прав, представляя себе завтрашний день Отечества: Лопахин или Петя Трофимов
Сама тема сочинения вызывает спорные чувства. Имеем ли мы право осуждать других? Никто из нас не без греха. Но герой романа «Преступление и наказание» пренебрег запретом совести и взялся судить других. Поэтому можно в мыслях поддаться его искушению и последовать за ним по его извилистому пути между правдой и неправдой. Герой одержим идеей сверхчеловека, который «право имеет» карать и миловать любого по своему усмотрению. Идея «наполеонизма» выдвигает девиз: «Сильному дозволено все!». И наш герой стрижет под гребенку своей бредовой теории всех, кто попадается на его пути, хотя все существо Раскольникова бунтует против этого. Он физически болен от своей «идейки». Но и на внутренний бунт его «раскрепощенное» сознание находит управу. Раскольников постепенно, очень долго, но неуклонно подводит юридическую «казуистику» под новые убеждения. Незаметно для самого себя ищет оправдания. На каждый аспект убийства у него находится веский аргумент: вот уже и человек - не человек, а «вошь вредная». Уже и грабеж - не ограбление, а изъятие имущества у эксплуататорши на благие цели с самооправданием: «Сколько благородных дел смогу я совершить!». Самое страшное в том, что на уголовное преступление толкает его не алчность, не бедность, не голод в конце концов, а «передовая теория», по которой дозволено очистить жизнь от дефективных людей ради счастья остальных. Выходит, что злой гений у власти - всегда прав. Он несет несчастным людям свой «гуманизм», пусть даже они этого не понимают и противятся такой «гуманитарной интервенции» духа. Но Родион Романович позабыл либо не знал одного неоспоримого факта. Да, Александр Македонский сметал города с лица земли взмахом меча, Наполеон мановением руки вершил судьбы целых народов, по кивку головы Гитлера палачи отправляли целые толпы в крематорий, росчерком пера Сталин переселял народы. Но ни один из них не согласился бы убить беззащитного человека голыми руками. Не из-за брезгливости, а из животного страха, потому что, я так думаю, все они, «власть имевшие», очень боялись физической боли.
У меня есть хомячок Чип. Он очень веселый, шустрый и быстрый. Ночью он спит в клетке, а днем мы выпускаем его погулять, но конечно под присмотром. И вот однажды произошла забавная история.
Чип, как всегда бегал по комнате. Мы закрыли дверь, чтобы он не убежал, и занялись своими делами. Время от времени мы видели, как Чип пробегал, или слышали, как он топает за шкафом. Мы не волновались за него, зная, что он никуда не убежит.
Через некоторое время мы решили посадить Чипа обратно в клетку, но тут вспомнили, что давно уже не видели его. Мы испугались, что он сбежал, начали искать.
Тут мама сказала:
- Тише! Нужно послушать, возможно, мы услышим его, - все замолчали. И действительно, мы услышали, как кто-то тихо шелестит. Значит Чип в комнате.
Мы заглянули под шкаф - никого, под кроватью - тоже. У нас был еще один шкаф - книжный, но расстояние между полом было настолько маленьким, что мы даже не подумали, что Чип может туда забраться. Но решили на всякий случай проверить.
Выдвигаем ящик, в нем лежали всевозможные журналы, видим, все они обрызганы и покусаны, значит мы на верном пути. Приподнимаем ящик и видим, Чип уже успел обзавестись прекрасной постелькой из маленьких бумажек и ваты, которую он откуда-то надергал.
Все посмеялись, поругали Чипа, но простили. Только мама еще долго ворчала, "благодарила" Чипа за в чтении журналов.
Мы не стали убирать домик Чипа и теперь, когда мы выпускаем его, он первым делом бежит проверить свое богатство под шкафом. Туда он уже натаскал всяких семечек, орешков. Постель приобрела более пышный и удобный вид.
Вот так Чип нам вспомнить, что у всех должен быть личный уголок, в которые не лезут посторонние.