Я бы превлекла туристов в Каракалинские горы потому что там очень красиво, Там свежий воздух и можно отдохнутьрассказе много пространства и букв уделяется некоему скульптору, его бедственному положению, его талантливым работам, удачной выставке и т.д. Но все эти детали, художественную деятельность лишь ширма, описывающие прикрывающая главную тему, сущность и идею произведения. Поэтому рассуждать о судьбах художниковя не буду. Перейду к тому, что поразило, растрогало и расстроило меня.Старость. Одинокая, полуслепая, неопрятная, сирая. Бывшая красавица и светская барышня, дочка известнейшего художника, прожившая молодые годы в Париже, теперь она — усохшая старушонка, всеми оставленная среди обломков былых воспоминаний. Квартира пока ещё живой хозяйки никому нет дела. Кроме бестолковой босоногой девчонки, с которой не о чем и поговорить, которая не понимает ценности этой дряхлой роскоши, руин «винтажа», бесценных фотографий.
Я бы превлекла туристов в Каракалинские горы потому что там очень красиво, Там свежий воздух и можно отдохнутьрассказе много пространства и букв уделяется некоему скульптору, его бедственному положению, его талантливым работам, удачной выставке и т.д. Но все эти детали, художественную деятельность лишь ширма, описывающие прикрывающая главную тему, сущность и идею произведения. Поэтому рассуждать о судьбах художниковя не буду. Перейду к тому, что поразило, растрогало и расстроило меня.Старость. Одинокая, полуслепая, неопрятная, сирая. Бывшая красавица и светская барышня, дочка известнейшего художника, прожившая молодые годы в Париже, теперь она — усохшая старушонка, всеми оставленная среди обломков былых воспоминаний. Квартира пока ещё живой хозяйки никому нет дела. Кроме бестолковой босоногой девчонки, с которой не о чем и поговорить, которая не понимает ценности этой дряхлой роскоши, руин «винтажа», бесценных фотографий.