Про богатырей в Древней Руси слагались легенды и былины. Былины — это героические песни, которые старички-сказители исполняли, наигрывая на гуслях. Это такой старинный струнный инструмент. Про Илью Муромца есть много былин, и у каждой ещё несколько десятков вариантов. Эти произведения были очень популярны в древности. Особенно на Русском Севере, где сохранилось больше всего произведений, посвященных Илье Муромцу и его службе князю Владимиру. В южных областях Илья Муромец часто изображался казаком и никому не служил. Но неизменным оставались огромная сила Ильи и его роль защитника Русской земли от захватчиков.
Садко - герой русского народного эпоса. Былины о Садко, как и былины о Василии Буслаеве, уводят нас из княжеского стольного Киева, из южных степей, где происходили богатырские сражения, на север — в средневековый Новгород, республику бояр и купцов, связанную торговыми узами с Европой. У Новгорода были свои герои и свои социальные конфликты. И хотя Садко — персонаж полностью вымышленный и ни о каком историческом его прототипе говорить не приходится, в образе его запечатлелись характерные черты новгородского общества XII—XV веков. В Древней Руси правда жизни нередко раскрывалась через фантастические ситуации и через необыкновенные дела героев.
Про Илью Муромца есть много былин, и у каждой ещё несколько десятков вариантов. Эти произведения были очень популярны в древности. Особенно на Русском Севере, где сохранилось больше всего произведений, посвященных Илье Муромцу и его службе князю Владимиру. В южных областях Илья Муромец часто изображался казаком и никому не служил. Но неизменным оставались огромная сила Ильи и его роль защитника Русской земли от захватчиков.
Былины о Садко, как и былины о Василии Буслаеве, уводят нас из княжеского стольного Киева, из южных степей, где происходили богатырские сражения, на север — в средневековый Новгород, республику бояр и купцов, связанную торговыми узами с Европой. У Новгорода были свои герои и свои социальные конфликты. И хотя Садко — персонаж полностью вымышленный и ни о каком историческом его прототипе говорить не приходится, в образе его запечатлелись характерные черты новгородского общества XII—XV веков. В Древней Руси правда жизни нередко раскрывалась через фантастические ситуации и через необыкновенные дела героев.