Полководческая деятельность Наполеона совершила огромный сдвиг в развитии военного искусства. Яркие образцы его военного творчества, завершавшиеся в большинстве своем решающими победами, отдавшими в его руки почти всю Западную Европу, признаны были его современниками венцом военного искусства..Понятое буквально, без критики и без учета новых достижений промышленной и военной техники, военное искусство Наполеона нашло свое уродливое отражение в действиях прусского, австрийского и французского командований в войнах за воссоединение Германии в самостоятельное государство.Творчество Наполеона проповедывалось на рубеже XX столетия французскими теоретиками Бонналем, Фошем и Гранмезоном и, воспринятое французским командованием, нашло свое отражение в некоторых вариантах планов стратегического развертывания перед мировой империалистической войной. Творчество Наполеона изучается иностранными армиями и в наши дни.Полководческий успех Наполеона приписывали исключительно его личному военному творчеству.Наполеон придавал огромное, даже решающее значение изучению военной истории в деле развития полководческого дарования.Наполеон, как военный деятель, показал яркие образцы военного творчества; как политический деятель
ЗАБЛУДИВШИЙСЯ ТРАМВАЙ Где я? Так томно и так тревожно Сердце моё стучит в ответ: "Видишь вокзал, на котором можно В Индию Духа купить билет? " Константин Бальмонт. Индийский мотив. Как красный цвет небес, которые не красны, Как разногласье волн, что меж собой согласны, Как сны, возникшие в прозрачном свете дня, Как тени дымные вкруг яркого огня, Как отсвет раковин, в которых жемчуг дышит, Как звук, что в слух идет, но сам себя не слышит, Как на поверхности потока белизна, Как лотос в воздухе, растущий ото дна, - Так жизнь с восторгами и блеском заблужденья Есть сновидение иного сновиденья. Индийский мудрец (1899) Как золотистый плод, в осенний день дозревший, На землю падает, среди стеблей травы, Так я, как бы глухой, слепой, и онемевший, Иду, не поднимая головы. Одно в моих зрачках, одно в замкнутом слухе; Как бы изваянный, мой дух навек затих. Ни громкий крик слона, ни блеск жужжащей мухи Не возмутят недвижных черт моих. Сперва я, как мудрец, беседовал с веками, Потом свой дух вернул к первичной простоте, Потом, молчальником, я приобщился в Браме, И утонул в бессмертной красоте. Четыре радуги над бурною вселенной, Четыре степени возвышенных надежд, Чтоб воссоздать кристалл из влаги переменной, Чтоб видеть мир, не подымая вежд.
