Массовое промышленное воспроизведение предметов искусства привело к утрате подлинности как непременного условия для существования произведения искусства в качестве такового. Подлинность остается важной лишь в сфере коллекционного бизнеса (личных и музейных коллекций). Во всех остальных случаях важна лишь, как указывал В. Беньямин, экспозиционная ценность, т. е. степень выставляемости. «Но в тот момент, когда мерило подлинности перестает работать в процессе создания произведений искусства, преображается вся социальная функция искусства»[i].
Производство произведения искусства ставится на поток. Культурный продукт изначально задумывается и создается как копируемый в промышленных масштабах, яркий пример чего являет собой всемирно известная кукла Барби[ii]. Наиболее отчетливо тенденция искусства как промышленно-производственного процесса артикулируется по отношению к кинематографии, то и дело называемой «киноиндустрией».
В визуальной или «экранной», как назвал ее М. Маклюэн[iii], культуре потребление культурных артефактов все больше происходит в формате «просмотра» – спектакль, шоу, осмотр достопримечательностей, кинофильм, Интернет-сайт. При этом все просмотры подлежат количественному учету. А учет в современном обществе один – финансовый: будь то количество проданных билетов или кликов компьютерной мыши.
В этой посткультурной бухгалтерии количеству просмотров фактически приравнивается число проданных репродукций и копий разного рода. Место любого кинофильма в иерархии современного кино определяется в соответствии с количеством его просмотров (соответственно, количеством копий, закупленных кинопрокатными компаниями, а также проданных видеокассет и дисков), и, в конечном счете, – кассовым сбором. Успех литературного произведения зависит от размера тиража и, самое главное, от количества проданных экземпляров. Аналогичная ситуация с музыкальными произведениями. Выражением наивысшего признания произведения искусства со стороны массовой культуры является титул бестселлера, т. е. лучше всего продающегося.
Массовое промышленное воспроизведение предметов искусства привело к утрате подлинности как непременного условия для существования произведения искусства в качестве такового. Подлинность остается важной лишь в сфере коллекционного бизнеса (личных и музейных коллекций). Во всех остальных случаях важна лишь, как указывал В. Беньямин, экспозиционная ценность, т. е. степень выставляемости. «Но в тот момент, когда мерило подлинности перестает работать в процессе создания произведений искусства, преображается вся социальная функция искусства»[i].
Производство произведения искусства ставится на поток. Культурный продукт изначально задумывается и создается как копируемый в промышленных масштабах, яркий пример чего являет собой всемирно известная кукла Барби[ii]. Наиболее отчетливо тенденция искусства как промышленно-производственного процесса артикулируется по отношению к кинематографии, то и дело называемой «киноиндустрией».
В визуальной или «экранной», как назвал ее М. Маклюэн[iii], культуре потребление культурных артефактов все больше происходит в формате «просмотра» – спектакль, шоу, осмотр достопримечательностей, кинофильм, Интернет-сайт. При этом все просмотры подлежат количественному учету. А учет в современном обществе один – финансовый: будь то количество проданных билетов или кликов компьютерной мыши.
В этой посткультурной бухгалтерии количеству просмотров фактически приравнивается число проданных репродукций и копий разного рода. Место любого кинофильма в иерархии современного кино определяется в соответствии с количеством его просмотров (соответственно, количеством копий, закупленных кинопрокатными компаниями, а также проданных видеокассет и дисков), и, в конечном счете, – кассовым сбором. Успех литературного произведения зависит от размера тиража и, самое главное, от количества проданных экземпляров. Аналогичная ситуация с музыкальными произведениями. Выражением наивысшего признания произведения искусства со стороны массовой культуры является титул бестселлера, т. е. лучше всего продающегося.