Жил был бандит. Надоело как-то раз бандиту сидеть на печи и решил он сбежать от своей банды и заняться честным бизнесом. Идет-идет он по дороге, по большим Московским проспектам, рассматривает витрины. Вдруг ему навстречу банкир. - Бизнесмен-бизнесмен, я тебя съем! - говорит банкир. - Не ешь меня, друг-банкир, я тебе песенку спою, - ответил Бизнесмен, и запел, - Я Бизнесмен-бизнесмен, я от банды ушел, а от тебя банкир подавно сбегу! Сказал и убежал прочь. Идет Бизнесмен по Новому Арбату, глаз радуется от ярких огней. Вдруг ему на встречу Страховой Агент. - Бизнесмен-бизнесмен, я тебя съем! - говорит Страховой Агент. - Не ешь меня, друг-Страховой Агент, я тебе песенку спою, - ответил Бизнесмен, и запел, - Я Бизнесмен-бизнесмен, я от банды ушел, а от банкира ушел, а от тебя, Страховой Агент и подавно сбегу! Сказал - и побежал прочь. Свернул на тверской бульвар, бежит и смеется. Тут ему навстречу Налоговая Полиция.
Бизнесмен постоял, подумал. И решил ничего им не петь и просто побежал в темный лес, обратно к своей шайке бандитов. Вот и вся сказка.
Фундаментальные исследования имеют важное значение для всех сфер жизни общества и являются необходимым фактором высшего образования и подготовки научных кадров. Когда речь идет о фундаментальных проблемах биологии имеют в виду проблемы, от решения которых зависит превращение биологии из описательной науки (каковой она есть сегодня) в фундаментальную науку с прочной теоретической базой. На самом деле биология это не одна наука, а совокупность наук о живой природе. Поэтому фундаментальные проблемы биологии сводятся, по сути, к фундаментальным особенностям живого (the Alive) в его отличии от неживого (the Dead). При этом на сегодняшнем этапе развития биологических наук нас уже не устраивают тавтологические определения, эквилибрирующие терминами типа "самообновление", "самовоспроизведение", "белковые тела", "матричный синтез генетических программ", "обмен веществ" и т. д. - ибо все они являются описательными, а следовательно и оставляют биологию описательной наукой.
И потому как ни важно само по себе понимание механизмов дифференцировки и морфогенеза, с чем современная наука связывает создание теоретической биологии, нам кажется, что это всё же частные вопросы, решение которых возможно только после того, как мы будем понимать, чем отличается живое от неживого на фундаментальном уровне.
Предыдущий абзац заканчивается словами "фундаментальный уровень". Если оставаться в рамках существующих биолого-медицинских представлений, это понятие не несет в себе никакого (помимо эмоционального) смысла. Это подтверждает известное положение о том, что глобальные вопросы какой-либо устоявшейся науки не могут решаться, если мы находимся в замкнутом круге её догматов. В биологии и в медицине понятие фундаментальности не имеет четкого определения; это, скорее, вопросы престижа для людей, которые занимаются наукой, да размеров объектов исследования, связанных химическими силами. Химическая парадигма, берущая своё начало, по сути дела, из атомистических представлений Древней Греции, является единственно признанной и по сей день, когда речь идёт о процессах, проходящих в живых объектах. Этому есть если не оправдание, то объяснение. Поэтому не удивительно, что в биологии к фундаментальным наукам, т. е. наукам, претендующим на постановку и решение глобальных, а потому и престижных задач, относят науки, изучающие микроскопические составляющие живых объектов. Другими словами, так называемые фундаментальные науки биологии (генетика, молекулярная биология, биофизика, биохимия и т. д. ) занимаются не изучением живых объектов, а изучением биологических объектов, а потому само понятие жизни выпадает из поля зрения серьезных ученых. Как ни парадоксально, феномен жизни оказывается мешающим фактором и для специалистов-физиков, работающих в области биологии и медицины. Отсутствие математического выражения для феномена жизни приводит к тому, что применение даже самого современного математического аппарата к задачам биологии, не может дать самосогласованных решений, отличных от тех, которые получаются в физике жидкости и твердого тела
Надоело как-то раз бандиту сидеть на печи и решил он сбежать от своей банды и заняться честным бизнесом.
Идет-идет он по дороге, по большим Московским проспектам, рассматривает витрины.
Вдруг ему навстречу банкир.
- Бизнесмен-бизнесмен, я тебя съем! - говорит банкир.
- Не ешь меня, друг-банкир, я тебе песенку спою, - ответил Бизнесмен, и запел, - Я Бизнесмен-бизнесмен, я от банды ушел, а от тебя банкир подавно сбегу!
Сказал и убежал прочь.
Идет Бизнесмен по Новому Арбату, глаз радуется от ярких огней. Вдруг ему на встречу Страховой Агент.
- Бизнесмен-бизнесмен, я тебя съем! - говорит Страховой Агент.
- Не ешь меня, друг-Страховой Агент, я тебе песенку спою, - ответил Бизнесмен, и запел, - Я Бизнесмен-бизнесмен, я от банды ушел, а от банкира ушел, а от тебя, Страховой Агент и подавно сбегу!
Сказал - и побежал прочь. Свернул на тверской бульвар, бежит и смеется.
Тут ему навстречу Налоговая Полиция.
Бизнесмен постоял, подумал.
И решил ничего им не петь и просто побежал в темный лес, обратно к своей шайке бандитов.
Вот и вся сказка.
Когда речь идет о фундаментальных проблемах биологии имеют в виду проблемы, от решения которых зависит превращение биологии из описательной науки (каковой она есть сегодня) в фундаментальную науку с прочной теоретической базой. На самом деле биология это не одна наука, а совокупность наук о живой природе. Поэтому фундаментальные проблемы биологии сводятся, по сути, к фундаментальным особенностям живого (the Alive) в его отличии от неживого (the Dead). При этом на сегодняшнем этапе развития биологических наук нас уже не устраивают тавтологические определения, эквилибрирующие терминами типа "самообновление", "самовоспроизведение", "белковые тела", "матричный синтез генетических программ", "обмен веществ" и т. д. - ибо все они являются описательными, а следовательно и оставляют биологию описательной наукой.
И потому как ни важно само по себе понимание механизмов дифференцировки и морфогенеза, с чем современная наука связывает создание теоретической биологии, нам кажется, что это всё же частные вопросы, решение которых возможно только после того, как мы будем понимать, чем отличается живое от неживого на фундаментальном уровне.
Предыдущий абзац заканчивается словами "фундаментальный уровень". Если оставаться в рамках существующих биолого-медицинских представлений, это понятие не несет в себе никакого (помимо эмоционального) смысла. Это подтверждает известное положение о том, что глобальные вопросы какой-либо устоявшейся науки не могут решаться, если мы находимся в замкнутом круге её догматов. В биологии и в медицине понятие фундаментальности не имеет четкого определения; это, скорее, вопросы престижа для людей, которые занимаются наукой, да размеров объектов исследования, связанных химическими силами. Химическая парадигма, берущая своё начало, по сути дела, из атомистических представлений Древней Греции, является единственно признанной и по сей день, когда речь идёт о процессах, проходящих в живых объектах. Этому есть если не оправдание, то объяснение.
Поэтому не удивительно, что в биологии к фундаментальным наукам, т. е. наукам, претендующим на постановку и решение глобальных, а потому и престижных задач, относят науки, изучающие микроскопические составляющие живых объектов. Другими словами, так называемые фундаментальные науки биологии (генетика, молекулярная биология, биофизика, биохимия и т. д. ) занимаются не изучением живых объектов, а изучением биологических объектов, а потому само понятие жизни выпадает из поля зрения серьезных ученых. Как ни парадоксально, феномен жизни оказывается мешающим фактором и для специалистов-физиков, работающих в области биологии и медицины. Отсутствие математического выражения для феномена жизни приводит к тому, что применение даже самого современного математического аппарата к задачам биологии, не может дать самосогласованных решений, отличных от тех, которые получаются в физике жидкости и твердого тела