Предки позвоночных животных, видимо, были близки к примитивным формам придонно-пелагических бесчерепных, еще не приобретшим атриальной полости. Предположительно это были небольших размеров водные животные, с типичными признаками хордовых, но еще не имевшие прочного внутреннего скелета и мощной мускулатуры. Вероятно, они отделились от исходных групп в ордовике, т. е. не менее 500 млн. лет назад. Однако они нам не известны и вряд ли когда-либо будут обнаружены, так как мелкие размеры и отсутствие твердых скелетных образований делает маловероятным сохранение ископаемых остатков.
Плохо сохранившиеся остатки примитивных, но, несомненно, уже вполне сложившихся позвоночных (щитковые бесчелюстные) известны из отложений ордовика - нижнего силура (возраст около 450 млн. лет). Жили они, вероятно, в пресных водоемах, а их остатки выносились течением в мелководные морские заливы, где и откладывались. Не исключено их существование в дельтах рек и опресненных участках моря. Очень интересно, что в типичных морских отложениях остатки позвоночных начинают встречаться лишь с середины девона, т. е. в отложениях возраста около 350 мли. лет назад и позже. Эти палеонтологические данные позволяют предполагать, что становление позвоночных животных шло не в морях, а в пресных водах.
Она обратила внимание на то, что в Петербурге при окраинных застройках в центре города остаются пустыри и топи. Большие участки домовладельцев оставались наполовину пустыми, лишь огороженными неприглядными заборами. Дома строились в основном одноэтажные и, несмотря на запреты, многие из них были деревянными. Екатерина еще раз повторила запрет на деревянные строения, дополнив его указом о том, чтобы вдоль Невы и Фонтанки дома строились не ниже двух этажей и «в линию». Если же дом отступал от линии, то на набережную должны были выходить каменные заборы или чугунные ограды. Это повеление касалось, конечно же, и казенных зданий.Таким образом Петербург быстро застраивался.
Предки позвоночных животных, видимо, были близки к примитивным формам придонно-пелагических бесчерепных, еще не приобретшим атриальной полости. Предположительно это были небольших размеров водные животные, с типичными признаками хордовых, но еще не имевшие прочного внутреннего скелета и мощной мускулатуры. Вероятно, они отделились от исходных групп в ордовике, т. е. не менее 500 млн. лет назад. Однако они нам не известны и вряд ли когда-либо будут обнаружены, так как мелкие размеры и отсутствие твердых скелетных образований делает маловероятным сохранение ископаемых остатков.
Плохо сохранившиеся остатки примитивных, но, несомненно, уже вполне сложившихся позвоночных (щитковые бесчелюстные) известны из отложений ордовика - нижнего силура (возраст около 450 млн. лет). Жили они, вероятно, в пресных водоемах, а их остатки выносились течением в мелководные морские заливы, где и откладывались. Не исключено их существование в дельтах рек и опресненных участках моря. Очень интересно, что в типичных морских отложениях остатки позвоночных начинают встречаться лишь с середины девона, т. е. в отложениях возраста около 350 мли. лет назад и позже. Эти палеонтологические данные позволяют предполагать, что становление позвоночных животных шло не в морях, а в пресных водах.
Она обратила внимание на то, что в Петербурге при окраинных застройках в центре города остаются пустыри и топи. Большие участки домовладельцев оставались наполовину пустыми, лишь огороженными неприглядными заборами. Дома строились в основном одноэтажные и, несмотря на запреты, многие из них были деревянными. Екатерина еще раз повторила запрет на деревянные строения, дополнив его указом о том, чтобы вдоль Невы и Фонтанки дома строились не ниже двух этажей и «в линию». Если же дом отступал от линии, то на набережную должны были выходить каменные заборы или чугунные ограды. Это повеление касалось, конечно же, и казенных зданий.Таким образом Петербург быстро застраивался.