Б53: до - ми - соль М53: до - ми♭ - соль Б6: до - ми♭ - ля♭ М6: до - ми - ля Б64: до - фа - ля М64: до - фа - ля♭ ув53: до - ми - соль# ум53: до - ми♭ - соль♭ D7: до - ми - соль - си♭ D65: до - ми♭ - соль♭ - ля♭ D43: до - ми♭ - фа - ля D2: до - ре - фа# - ля мVII7: до - ми♭ - соль♭ - си♭ умVII7: до - ми♭ - соль♭ - си♭♭
Свою поэтическую исповедь Глинка заключил в форму вальса. В те времена в Петербурге наиболее часто звучавшей музыкой и наиболее любимой был именно вальс. Это и пышный, бравурный танец, без которого не обходился ни один бал, и пьеса для фортепиано, которую так любили петербуржцы. В форме вальса писались и многие романсы, к вальсу обращались и Гурилев и Варламов, Верстовский и Грибоедов, и сам Глинка отдал дань этому модному танцу во многих своих произведениях. Но впервые в «Вальсе-фантазии» он сумел одушевить эту форму, наполнив ее сложностью переполнявших его чувств.
Привычная простая форма танца не сковывает масштаба замысла Глинки, не принижает возвышенности его романтических образов, в нем рядом живут тени и свет, печали и радости, надежды на счастье и разочарование, и грустные предчувствия. В лирических мелодиях «Вальса-фантазии» «и говор нежной страсти, и меланхолия, и грусть, и милое, неуловимое, необъяснимое, непонятное сердцу»,— писала А. Керн.
Выражая глубоко личное, композитор создал произведение, которое по словам Б. Асафьева, «имеет большее значение, чем несколько симфоний». И действительно, если вся русская симфоническая музыка заключена в глинкинской «Камаринской», «как дуб в желуде» (Чайковский), то и весь русский вальс заключен в «Вальсе-фантазии» Глинки. Он первый в русской музыке создал тип лирического вальса, свободного в своем упоительном движении, раскрывающего все изгибы, всю драматургию тончайших движений поэтической души. Такой одухотворенности, глубины и силы выражения вальс доселе не знал. От глинкинского произведения — прямые нити к глубочайшим вальсовым откровениям Чайковского в его балетах и симфониях, к вальсам Глазунова, к трепетной лирике «пушкинских вальсов», вальсов Золушки и Наташи Ростовой в прокофьевской музыке.
М53: до - ми♭ - соль
Б6: до - ми♭ - ля♭
М6: до - ми - ля
Б64: до - фа - ля
М64: до - фа - ля♭
ув53: до - ми - соль#
ум53: до - ми♭ - соль♭
D7: до - ми - соль - си♭
D65: до - ми♭ - соль♭ - ля♭
D43: до - ми♭ - фа - ля
D2: до - ре - фа# - ля
мVII7: до - ми♭ - соль♭ - си♭
умVII7: до - ми♭ - соль♭ - си♭♭
Б53 - мажорное трезвучие (б.3+м.3)
М53 - минорное трезвучие (м.3+б.3)
Б6 - мажорный секстаккорд (м.3+ч.4)
М6 - минорный секстаккорд (б.3+ч.4)
Б64 - мажорный квартсекстаккорд (ч.4+б.3)
М64 - минорный квартсекстаккорд (ч.4+м.3)
ув53 - увеличенное трезвучие (б.3+б.3)
ум53 - уменьшенное трезвучие (м.3+м.3)
D7 - доминантсептаккорд (б.3+м.3+м.3)
D65 - квинтсекстаккорд (м.3+м.3+б.2)
D43 - терцквартаккорд (м.3+б.2+б.3)
D2 - секундаккорд (б.2+б.3+м.3)
мVII7 - малый вводный септаккорд (м.3+м.3+б.3)
умVII7 - уменьшенный вводный септаккорд (м.3+м.3+м.3)
Описание, анализ, критика
Свою поэтическую исповедь Глинка заключил в форму вальса. В те времена в Петербурге наиболее часто звучавшей музыкой и наиболее любимой был именно вальс. Это и пышный, бравурный танец, без которого не обходился ни один бал, и пьеса для фортепиано, которую так любили петербуржцы. В форме вальса писались и многие романсы, к вальсу обращались и Гурилев и Варламов, Верстовский и Грибоедов, и сам Глинка отдал дань этому модному танцу во многих своих произведениях. Но впервые в «Вальсе-фантазии» он сумел одушевить эту форму, наполнив ее сложностью переполнявших его чувств.
Привычная простая форма танца не сковывает масштаба замысла Глинки, не принижает возвышенности его романтических образов, в нем рядом живут тени и свет, печали и радости, надежды на счастье и разочарование, и грустные предчувствия. В лирических мелодиях «Вальса-фантазии» «и говор нежной страсти, и меланхолия, и грусть, и милое, неуловимое, необъяснимое, непонятное сердцу»,— писала А. Керн.
Выражая глубоко личное, композитор создал произведение, которое по словам Б. Асафьева, «имеет большее значение, чем несколько симфоний». И действительно, если вся русская симфоническая музыка заключена в глинкинской «Камаринской», «как дуб в желуде» (Чайковский), то и весь русский вальс заключен в «Вальсе-фантазии» Глинки. Он первый в русской музыке создал тип лирического вальса, свободного в своем упоительном движении, раскрывающего все изгибы, всю драматургию тончайших движений поэтической души. Такой одухотворенности, глубины и силы выражения вальс доселе не знал. От глинкинского произведения — прямые нити к глубочайшим вальсовым откровениям Чайковского в его балетах и симфониях, к вальсам Глазунова, к трепетной лирике «пушкинских вальсов», вальсов Золушки и Наташи Ростовой в прокофьевской музыке.
Объяснение:
ВОТ