«Кармен» не стала классическим балетом, и лишнее тому подтверждение — полное забвение ранней постановки Мариуса Петипа 1845 года. Рядовой зритель смотрел тогда балет для того же, для чего он читал книги — чтобы отвлечься и уйти от реальности. Отсюда страстная любовь балета к сказочным сюжетам. Но «Кармен» по сюжету совершенно не сказка (хоть в ней и есть налет романтизма). Больше того, в содержании новеллы Проспера Мериме есть нечто оскорбительное для «наивного сознания» — любовь здесь разрушительна, безудержна и подрывает привычный миропорядок.
«Кармен» не стала классическим балетом, и лишнее тому подтверждение — полное забвение ранней постановки Мариуса Петипа 1845 года. Рядовой зритель смотрел тогда балет для того же, для чего он читал книги — чтобы отвлечься и уйти от реальности. Отсюда страстная любовь балета к сказочным сюжетам. Но «Кармен» по сюжету совершенно не сказка (хоть в ней и есть налет романтизма). Больше того, в содержании новеллы Проспера Мериме есть нечто оскорбительное для «наивного сознания» — любовь здесь разрушительна, безудержна и подрывает привычный миропорядок.