Созвездия осеннего неба.Долгими осенними вечерами, когда угасают последние лучи заходящего солнца, наступают астрономические сумерки. Астрономические потому, что звезды уже видны, а горизонт еще виден. Малек позже горизонт поглощает чернота ночного неба, усыпанное миллионами мерцающих звезд.В период с 1 октября и до 15 января в южной части небосвода виден квадрат из одинаково ярких звезд. От его левого верхнего угла в сторону востока виднеются еще три звезды. Неопытный наблюдатель может принять это созвездие за ковш Малой Медведицы. Но это не так. Исходя из своего жизненного опыта я знаю точно, что это созвездие Пегаса. Рукоятка этого ковша состоит из самых ярких звезд – созвездие Андромеды.Если посмотреть вдоль этой рукоятки, то натыкаемся на альфу Персея, характеризующееся треугольником звезд альфа, бета и лямда.В юговосточной части небосвода отчетливо видны Овен и Персей. Это самые реальные созвездия осеннего неба.Из всех из них мне наиболее симпатичен Овен. Баран бараном, но какой баран! Его тоже, как и Персея, составляют три звезды – альфа, бета, лямда. Лямбда Овна – двойная звезда. Это бело-голубые карлики. Да. И среди звезд встречаются такие. Их температура более 11 тысяч градусов по кельвину. Вращаются они в паре, как и все голубые, вокруг одной оси под углом 8 минут. Это первая двойная звезда, обнаруженная в телескоп в 1664 году Робертом Гуком.В Овне есть еще такая же прикольная звезда, открытая в 1781 году. Она тоже двойная и угол к оси их вращения составляет 38 минут друг к другу. Самый прикол в том, что с тех пор, как их открыли, они так и остаются неподвижны друг относительно друга. Это потому, что у них огромная продолжительность периода вращения.Наличие в Овне парных, голубых карликов, делает это созвездие привлекательным по многим аспектам.
Мне нравится литературный герой павлуша он герой рассказа"бежен луг"(из"записки охотника"):на вид было не более двенадцати лет. Четвертый, Костя, мальчик лет десяти, возбуждал мое любопытство своим задумчивым и печальным взором. Всё лицо его было невелико, худо, в веснушках, книзу заострено, как у белки: губы едва было можно различить; но странное впечатление производили его большие, черные, жидким блеском блестевшие глаза: они, казалось, хотели что-то высказать, для чего на языке, — на его языке по крайней мере, — не было слов. Он был маленького роста, сложения тщедушного и одет довольно бедно. Последнего, Ваню, я сперва было и не заметил: он лежал на земле, смирнехонько прикорнув под угловатую рогожу, и только изредка выставлял из-под нее свою русую кудрявую голову. Этому мальчику было всего лет семь.
