установите соответвие между примерами и видами экономической деятелности: к каждой позиции, проведённой в первом столбце, подберите соответствующую позицию из второго столбца​

Хищные растения стали истинными воплощением таинственности и непознанности дикой природы. Они покоряют нас своей изобретательностью, великолепной при к враждебному окружению и просто своей красотой. Если придерживаться истины, то следовало бы, конечно, назвать их насекомоядными, а не хищными. Но миф о растениях убийцах все равно продолжает существовать. Если в давние времена некоторые из растений принялись «поедать», а вернее «переваривать» насекомых, то исключительно, лишь для того, чтобы выжить во враждебной среде, где почва настолько бедная или настолько кислая, что корни не могли получать питательные вещества привычным путем. Не найдя иной возможности удовлетворить свою потребность в минеральных солях и микроэлементах, эти растения эволюционировали настолько, что смогли получать их из органической материи. Именно поэтому хищные растения начали ловить живые существа, которые обеспечивают им необходимое питание. В мере насчитывается до пятисот видов растений хищников. И что самое удивительное, многие насекомоядные растения так малы, выглядят такими изящными и нежными, что вовсе не кажутся коварными хищниками, обманом завлекающими и затем поглощающими добычу.
Что заставляет эти растения «выходить на охоту»? Дело в том, что растут «хищники», как правило, на болотах, в топких и влажных местах — там, где большинство растений просто не могут выжить из-за нехватки питательных веществ. А растения хищники отлично чувствуют себя в таких спартанских условиях, пополняя рацион животной пищей. Конечно, растения охотятся совсем не так, как животные, и добыча у них не самая крупная — насекомые. Все растения охотники — цветковые. Но не цветки (хотя подчас очень красивые) привлекают насекомых. Главная приманка для жертвы — листья, издающие сладкий запах особой жидкости, выделяемой растениями. Именно так ловит своих жертв росянка круглолистная, хорошо знакомая жителям северных широт России.

Может быть, эта статья Виктор Мари Гюго (Victor Marie Hugo; 26 февраля 1802, Безансон - 22 мая 1885, Париж) - французский писатель (поэт, прозаик и драматург) , глава и теоретик французского романтизма. Член Французской академии (1841). Гюго стал известен Парижу, как глава литературной партии, миру - как апостол социально-политической веры радикальной демократии за период между Июльской революцией 1830 года и Парижской коммуной. Гюго существующему миру противопоставил мир должный и, презрев действительность как недостойную внимания поэта посредственность, поставил себе в своих произведениях задачу: «дополнить великое правдой и правду великим» . Идеалист в философии, пацифист, утопист в политике, Гюго счёл это важнейшим методом борьбы за свои идеалы социальной справедливости на основе мелкой собственности. Он вёл эту борьбу в романах и драмах, в «Легенде веков» и литературных манифестах, в политических речах и памфлетах. Всюду он видел свою задачу в том, чтобы «привести от зла к добру» , от «несправедливости к справедливости» . Эта идея определила всю его тематику и все его приёмы, которые в основном сводились к контрасту, идеализации, дидактике: «Собор парижской Богоматери» построен на контрасте красоты Эсмеральды и безобразия Квазимодо; «Отверженные» - на контрасте каторжника, узника закона, Жана Вальжана, и полицейского - служителя закона, Жавера; «93 год» — на контрастах монархии и республики, республики террора и республики милосердия. Контрасты достигаются гиперболизмом положительных или отрицательных черт, но всегда конфликт между контрастирующими началами заканчивается торжеством добродетельного начала. В этом раскрытие основной задачи - представить «путь от зла к добру, от несправедливости к справедливости, от мрака к свету» . Эта дидактическая авторская установка приводит к риторике, к схематизации, к единообразию в конструкции произведений. Гюго даёт одни и те же портреты, разрабатывает одни и те же конфликты и разрешает их всегда одинаково - победой света над мраком, добра над злом. Из-за этого схематизма его романы, насыщенные многочисленными психологическими конфликтами, всё-таки не психологические, а социально-этические. Ни один из его многочисленных персонажей не вошёл в мировую литературу как психологическая категория, не стал психологическим типом. Но все его фигуры в течение десятилетий оставались символами гуманистически-пацифистских стремлений и порывов и звали и организовывали на борьбу за её идеалы.