Механизм работы наших глаз имеет двойственный характер. Ретина содержит два типа совершенно непохожих друг на друга светочувствительных клеток: 100 миллионов палочек, позволяющих нам видеть ночью, и 6,5 миллиона колбочек, которые мы используем только при освещении, по крайней мере такой интенсивности, какая бывает на земле, залитой лунным светом. Благодаря искусной работе этих двух типов клеток мы получаем зрительную информацию при изменениях освещенности в миллиард раз — от слепящего блеска белых облаков в лучах тропического полуденного Солнца, которые можно видеть под крылом самолета, до полутьмы тенистых тропинок в лесу между деревьями, освещенных лишь безлунным ночным небом. Только в одной части сетчатки человеческого глаза совсем нет палочек, а есть лишь колбочки. Это именно та область, на которую мы автоматически переносим изображение заинтересовавшего нас предмета, чтобы глаз мог лучше различить отдельные детали. Ночью, когда колбочки получают слишком мало света, чтобы сообщить о нем мозгу, эта область напоминает маленькое черное облачко, о существовании которого многие и не знают. Деревенские жители, привыкшие обычно ходить в темноте без какого-либо искусственного освещения, уже в раннем возрасте умеют использовать ночное зрение. В звездную безлунную ночь достаточно прямо посмотреть на любой предмет, чтобы он тут же исчез из поля зрения. Но опыт нам, используя более чувствительные палочки, расположенные в периферической части ретины, видеть гораздо больше. Кольцеобразная зона ретины, окружающая центр дневного зрения, позволяет человеку различать резкие очертания кустов и деревьев, крупных камней и других препятствий или даже пересекающего дорогу полосатого скунса. Лучше всего мы сможем вовремя заметить какие-то важные особенности зрительного мира, если не будем разглядывать их в упор. Мы гораздо лучше при к деятельности в темноте, чем это можно было бы предположить, судя по нашим привычкам. Глаза у нас большие — действительно большие, и не только по отношению к размерам тела. Помимо очень чувствительных палочек, они снабжены радужной оболочкой, которая в темноте быстро раздвигается, пока расположенный в центре ее зрачок не увеличится в диаметре до 8 миллиметров.
Зимние закаты - ранние и быстрые: солнце ныряет в морозную дымку и гаснет угольком над горизонтом. Весенние и осенние закаты часто скрывает непогода: сплошная облачность или дождевые тучи над горизонтом не дают насладиться красками пробуждающейся или засыпающей природы.
Лето же дарит нам необыкновенную гамму закатов. Ветрено-алые, туманно-августовские, золотисто-морские, янтарно-знойные. В жару солнце растекается золотистой смолой над дрожащим от зноя горизонтом, или тает в туманных испарениях над реками, озерами и пашнями. Антициклоны разбрасывают по небу перистые облака, которые закат превращает в перья Жар-птицы. Ветра остужают светило до малиновых всполохов между несущимися в закат облаками.
А самый красивый летний закат можно наблюдать в горах. С вершины видно, как поля и леса, селения и дороги внизу погружаются в сумрак. Как ловят лучи заходящего солнца макушки высоких деревьев, вершины мачт. В закатном свете рыжими становятся травы и рощи, по рекам и озерам пробегают солнечные дорожки. Тени становятся такими длинными, что теряют свои очертания.
Вечерние летние зори не заглушают звуки, как зимние или осенне-весенние. Звучат голоса певчих птиц, им вторит хор цикад, комаров и лягушек. Над землей плывут ароматы ночных цветов. Слышны голоса гуляющих, выманенных на воздух наступившей прохладой.
Миллионы восторженных глаз провожают летнее солнце. Тысячи радуются спавшей жаре. Сотни пишут стихи и песни, посвященные этому живописнейшему моменту дня.
Только в одной части сетчатки человеческого глаза совсем нет палочек, а есть лишь колбочки. Это именно та область, на которую мы автоматически переносим изображение заинтересовавшего нас предмета, чтобы глаз мог лучше различить отдельные детали. Ночью, когда колбочки получают слишком мало света, чтобы сообщить о нем мозгу, эта область напоминает маленькое черное облачко, о существовании которого многие и не знают. Деревенские жители, привыкшие обычно ходить в темноте без какого-либо искусственного освещения, уже в раннем возрасте умеют использовать ночное зрение.
В звездную безлунную ночь достаточно прямо посмотреть на любой предмет, чтобы он тут же исчез из поля зрения. Но опыт нам, используя более чувствительные палочки, расположенные в периферической части ретины, видеть гораздо больше. Кольцеобразная зона ретины, окружающая центр дневного зрения, позволяет человеку различать резкие очертания кустов и деревьев, крупных камней и других препятствий или даже пересекающего дорогу полосатого скунса. Лучше всего мы сможем вовремя заметить какие-то важные особенности зрительного мира, если не будем разглядывать их в упор.
Мы гораздо лучше при к деятельности в темноте, чем это можно было бы предположить, судя по нашим привычкам. Глаза у нас большие — действительно большие, и не только по отношению к размерам тела. Помимо очень чувствительных палочек, они снабжены радужной оболочкой, которая в темноте быстро раздвигается, пока расположенный в центре ее зрачок не увеличится в диаметре до 8 миллиметров.
Зимние закаты - ранние и быстрые: солнце ныряет в морозную дымку и гаснет угольком над горизонтом. Весенние и осенние закаты часто скрывает непогода: сплошная облачность или дождевые тучи над горизонтом не дают насладиться красками пробуждающейся или засыпающей природы.
Лето же дарит нам необыкновенную гамму закатов. Ветрено-алые, туманно-августовские, золотисто-морские, янтарно-знойные. В жару солнце растекается золотистой смолой над дрожащим от зноя горизонтом, или тает в туманных испарениях над реками, озерами и пашнями. Антициклоны разбрасывают по небу перистые облака, которые закат превращает в перья Жар-птицы. Ветра остужают светило до малиновых всполохов между несущимися в закат облаками.
А самый красивый летний закат можно наблюдать в горах. С вершины видно, как поля и леса, селения и дороги внизу погружаются в сумрак. Как ловят лучи заходящего солнца макушки высоких деревьев, вершины мачт. В закатном свете рыжими становятся травы и рощи, по рекам и озерам пробегают солнечные дорожки. Тени становятся такими длинными, что теряют свои очертания.
Вечерние летние зори не заглушают звуки, как зимние или осенне-весенние. Звучат голоса певчих птиц, им вторит хор цикад, комаров и лягушек. Над землей плывут ароматы ночных цветов. Слышны голоса гуляющих, выманенных на воздух наступившей прохладой.
Миллионы восторженных глаз провожают летнее солнце. Тысячи радуются спавшей жаре. Сотни пишут стихи и песни, посвященные этому живописнейшему моменту дня.