Дорогая Лиличка! Вчера у меня был выходной. И мы с Алёшей пошли посмотреть квартиру Пушкина. На меня это произвело огромное впечатление. Я и сегодня не могу от него отделаться. Это ужасно грустно. Диван, на котором он умер, перо, которым он писал в последний день, письмо его жене — “не кокетничай с царём”, библиотека. Там была какая-то учёная из Академии. Она нам много рассказывала — не всё в квартире подлинное, его личное. Много пропало. Но заменено вещами, такими же, той же эпохи, только он к ним не прикасался. Все книги заменили точно такими же, а настоящие хранятся в сейфах Академии. Портреты и акварели подлинные. Его трость, сабля, которую ему подарил в Арзруме... Квартира скромная. И всё это было так недавно. Точно его вчера убили... Я ходил по комнатам, и мне хотелось плакать Всё ещё держится тёплая погода. Мне уже надоело здесь и скучно без тебя и детей. Вчера был на концерте Гилельса — он играет как зверь, какая силища! Точно в упор расстреливает толпу! Видел нашу “Анну” — Ларионову. Она приехала на два дня пробоваться на “12-ю ночь” Шекспира.
Вчера у меня был выходной. И мы с Алёшей пошли посмотреть квартиру Пушкина. На меня это произвело огромное впечатление. Я и сегодня не могу от него отделаться. Это ужасно грустно. Диван, на котором он умер, перо, которым он писал в последний день, письмо его жене — “не кокетничай с царём”, библиотека.
Там была какая-то учёная из Академии. Она нам много рассказывала — не всё в квартире подлинное, его личное. Много пропало. Но заменено вещами, такими же, той же эпохи, только он к ним не прикасался. Все книги заменили точно такими же, а настоящие хранятся в сейфах Академии. Портреты и акварели подлинные. Его трость, сабля, которую ему подарил в Арзруме... Квартира скромная. И всё это было так недавно. Точно его вчера убили... Я ходил по комнатам, и мне хотелось плакать
Всё ещё держится тёплая погода. Мне уже надоело здесь и скучно без тебя и детей. Вчера был на концерте Гилельса — он играет как зверь, какая силища! Точно в упор расстреливает толпу! Видел нашу “Анну” — Ларионову. Она приехала на два дня пробоваться на “12-ю ночь” Шекспира.