222А. Послушай рассказ "Два плуга" Константина Дмит риевича Ушинского (текст см. в видеотеке на с. 174) . При про слушивании рассказа делай записи, чтобы потом ответить на вопросы.
окрылённые успехом у нанимателя, учителя решили ковать железо, пока горячо: музыкант посоветовал журдену обязательно устраивать еженедельные концерты, как это делается, по его словам, во всех аристократических домах; учитель танцев тут же принялся обучать его изысканнейшему из танцев — менуэту.
потрёпанный, но все же избежавший увечий учитель философии, в конце концов, смог приступить к уроку. поскольку журден отказался заниматься как логикой — слова там уж больно заковыристые, — так и этикой — к чему ему наука умерять страсти, если все равно, коль уж разойдётся, ничто его не остановит, — учёный муж стал посвящать его в тайны правописания.
практикуясь в произношении гласных звуков, журден радовался, как ребёнок, но когда первые восторги миновали, он раскрыл учителю философии большой секрет: он, журден, влюблён в некую великосветскую , и ему требуется написать этой записочку. философу это было пара пустяков — в прозе, в стихах ли. однако журден попросил его обойтись без этих самых прозы и стихов. знал ли почтенный буржуа, что тут его ожидало одно из самых ошеломительных в жизни открытий — оказывается, когда он кричал служанке: «николь, подай туфли и ночной колпак», из уст его, подумать только, исходила чистейшая проза!
впрочем, и в области словесности журден был все ж таки не лыком шит — как ни старался учитель философии, ему не удалось улучшить сочинённый журденом текст: «прекрасная маркиза! ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви».
философу пришлось удалиться, когда журдену доложили о портном. тот принёс новый костюм, сшитый, естественно, по последней придворной моде. подмастерья портного, танцуя, внесли обнову и, не прерывая танца, облачили в неё журдена. при этом весьма пострадал его кошелёк: подмастерья не скупились на лестные «ваша милость», «ваше сиятельство» и даже «светлость», а чрезвычайно тронутый журден — на чаевые.
в новом костюме журден вознамерился прогуляться по улицам парижа, но решительно воспротивилась этому его намерению — и без того над журденом смеётся полгорода. вообще, по её мнению, ему пора уже было одуматься и оставить свои придурковатые причуды: к чему, спрашивается, журдену фехтование, если он не намерен никого убивать? зачем учиться танцам, когда ноги и без того вот-вот откажут?
возражая бессмысленным женщины, журден попытался впечатлить её со служанкой своей учёности, но без особого успеха: николь преспокойно произносила звук «у», даже не подозревая, что при этом она вытягивает губы и сближает верхнюю челюсть с нижней, а рапирой она запросто нанесла журдену несколько уколов, которые он не отразил, поскольку непросвещённая служанка колола не по правилам.
во всех глупостях, которым предавался её муж, г-жа журден винила знатных господ, с недавних пор начавших водить с ним дружбу. для придворных франтов журден был обычной дойной коровой, он же, в свою очередь, пребывал в уверенности, что дружба с ними даёт ему значительные — как их там — пре-ро-га-тивы.
одним из таких великосветских друзей журдена был граф дорант. едва войдя в гостиную, этот аристократ уделил несколько изысканных комплиментов новому костюму, а затем бегло упомянул о том, что нынче утром он говорил о журдене в королевской опочивальне. подготовив таким манером почву, граф напомнил, что он должен своему другу пятнадцать тысяч восемьсот ливров, так что тому прямой резон одолжить ему ещё две тысячи двести — для ровного счета. в за этот и последующие займы дорант взял на себя роль посредника в сердечных делах между журденом и предметом его поклонения — маркизой дорименой, ради которой и затевался обед с представлением.
г-жа журден, чтобы не мешалась, в этот день была отправлена на обед к своей сестре. о замысле она ничего не знала, сама же была устройством судьбы своей дочери: люсиль вроде бы отвечала взаимностью на нежные чувства юноши по имени клеонт, который в качестве зятя весьма подходил г-же журден. по её просьбе николь, заинтересованная в женитьбе молодой госпожи, так как сама она собиралась замуж за слугу клеонта, ковьеля, юношу. г-жа журден тут же отправила его к мужу просить руки дочери.
однако первому и, по сути, единственному требованию журдена к соискателю руки люсиль клеонт не отвечал — он не был дворянином, тогда как отец желал сделать дочь в худшем случае маркизой, а то и герцогиней. получив решительный отказ, клеонт приуныл, но ковьель полагал, что ещё не все потеряно. верный слуга задумал сыграть с журденом одну шутку, благо у него имелись друзья-актёры, и соответствующие костюмы были под рукой.
Мещанин во дворянстве» (или «мещанин-дворянин») — комедия- в пяти актах мольера и жана батиста люлли, написанная в 1670 году. впервые представлена 14 октября 1670 г. в замке шамбор в присутствии короля людовика xiv. 28 ноября спектакль с участием мольера в роли журдена состоялся в театре пале-рояль. сюжет вкратце таков: действие происходит в доме господина журдена, мещанина. господин журден влюблён в аристократку, маркизу доримену, и, стремясь завоевать её расположение, во всём пытается подражать дворянскому сословию. журден и её служанка николь высмеивают его. желая сделаться дворянином, журден отказывает клеонту в руке своей дочери люсиль. тогда слуга клеонта ковьель придумывает хитрость: под видом турецкого дервиша он посвящает господина журдена в мнимый турецкий дворянский сан мамамуши́ и устраивает женитьбу люсиль с сыном турецкого султана, который на самом деле переодетый турком клеонт. сюжетная фабула пьесы слаба, и здесь нет характерной для мольера динамичной интриги. значительную часть комедии составляют дивертисменты в том числе знаменитая турецкая церемония. создания комедии «мещанин во дворянстве»в ноябре 1669 г. париж посетила делегация послов султана османской империи (оттоманской порты) мехмеда iv. желая произвести впечатление на послов, людовик xiv принял их во всём своём величии. но блеск алмазов, золота и серебра, роскошь дорогих тканей оставили турецкую делегацию равнодушной. досада короля была тем сильнее, что, как оказалось, глава делегации солиман-ага оказался обманщиком, а не послом турецкого султана. людовик заказывает мольеру и люлли «смешной турецкий », в котором была бы высмеяна турецкая делегация, для чего назначает ему консультанта, шевалье д’арвье, недавно вернувшегося из турции и знакомого с их языком, обычаями и традициями. вокруг «турецкой церемонии» в течение 10 дней репетиций было создано импровизированное представление, показанное королю и королевскому двору 14 октября 1670 г. в замке шамбор в декорациях карло вигарани от спектакля «господин де пурсоньяк» и с танцами пьера бошана. через месяц спектакль был перенесён на постоянную сцену мольера, в театр пале-рояль, первый спектакль в париже состоялся 28 ноября 1670 г. при жизни автора было сыграно 42 представления (6 в 1670 г., 28 в 1671 и 8 в 1672 г., не считая придворных представлений в октябре и ноябре 1670 г.: четырёх в шамборе и нескольких в сен-жермене). в россии впервые поставлена в санкт-петербурге 25 января 1756 г. первый перевод комедии был выполнен петром свистуновым и издан в 1761
окрылённые успехом у нанимателя, учителя решили ковать железо, пока горячо: музыкант посоветовал журдену обязательно устраивать еженедельные концерты, как это делается, по его словам, во всех аристократических домах; учитель танцев тут же принялся обучать его изысканнейшему из танцев — менуэту.
потрёпанный, но все же избежавший увечий учитель философии, в конце концов, смог приступить к уроку. поскольку журден отказался заниматься как логикой — слова там уж больно заковыристые, — так и этикой — к чему ему наука умерять страсти, если все равно, коль уж разойдётся, ничто его не остановит, — учёный муж стал посвящать его в тайны правописания.
практикуясь в произношении гласных звуков, журден радовался, как ребёнок, но когда первые восторги миновали, он раскрыл учителю философии большой секрет: он, журден, влюблён в некую великосветскую , и ему требуется написать этой записочку. философу это было пара пустяков — в прозе, в стихах ли. однако журден попросил его обойтись без этих самых прозы и стихов. знал ли почтенный буржуа, что тут его ожидало одно из самых ошеломительных в жизни открытий — оказывается, когда он кричал служанке: «николь, подай туфли и ночной колпак», из уст его, подумать только, исходила чистейшая проза!
впрочем, и в области словесности журден был все ж таки не лыком шит — как ни старался учитель философии, ему не удалось улучшить сочинённый журденом текст: «прекрасная маркиза! ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви».
философу пришлось удалиться, когда журдену доложили о портном. тот принёс новый костюм, сшитый, естественно, по последней придворной моде. подмастерья портного, танцуя, внесли обнову и, не прерывая танца, облачили в неё журдена. при этом весьма пострадал его кошелёк: подмастерья не скупились на лестные «ваша милость», «ваше сиятельство» и даже «светлость», а чрезвычайно тронутый журден — на чаевые.
в новом костюме журден вознамерился прогуляться по улицам парижа, но решительно воспротивилась этому его намерению — и без того над журденом смеётся полгорода. вообще, по её мнению, ему пора уже было одуматься и оставить свои придурковатые причуды: к чему, спрашивается, журдену фехтование, если он не намерен никого убивать? зачем учиться танцам, когда ноги и без того вот-вот откажут?
возражая бессмысленным женщины, журден попытался впечатлить её со служанкой своей учёности, но без особого успеха: николь преспокойно произносила звук «у», даже не подозревая, что при этом она вытягивает губы и сближает верхнюю челюсть с нижней, а рапирой она запросто нанесла журдену несколько уколов, которые он не отразил, поскольку непросвещённая служанка колола не по правилам.
во всех глупостях, которым предавался её муж, г-жа журден винила знатных господ, с недавних пор начавших водить с ним дружбу. для придворных франтов журден был обычной дойной коровой, он же, в свою очередь, пребывал в уверенности, что дружба с ними даёт ему значительные — как их там — пре-ро-га-тивы.
одним из таких великосветских друзей журдена был граф дорант. едва войдя в гостиную, этот аристократ уделил несколько изысканных комплиментов новому костюму, а затем бегло упомянул о том, что нынче утром он говорил о журдене в королевской опочивальне. подготовив таким манером почву, граф напомнил, что он должен своему другу пятнадцать тысяч восемьсот ливров, так что тому прямой резон одолжить ему ещё две тысячи двести — для ровного счета. в за этот и последующие займы дорант взял на себя роль посредника в сердечных делах между журденом и предметом его поклонения — маркизой дорименой, ради которой и затевался обед с представлением.
г-жа журден, чтобы не мешалась, в этот день была отправлена на обед к своей сестре. о замысле она ничего не знала, сама же была устройством судьбы своей дочери: люсиль вроде бы отвечала взаимностью на нежные чувства юноши по имени клеонт, который в качестве зятя весьма подходил г-же журден. по её просьбе николь, заинтересованная в женитьбе молодой госпожи, так как сама она собиралась замуж за слугу клеонта, ковьеля, юношу. г-жа журден тут же отправила его к мужу просить руки дочери.
однако первому и, по сути, единственному требованию журдена к соискателю руки люсиль клеонт не отвечал — он не был дворянином, тогда как отец желал сделать дочь в худшем случае маркизой, а то и герцогиней. получив решительный отказ, клеонт приуныл, но ковьель полагал, что ещё не все потеряно. верный слуга задумал сыграть с журденом одну шутку, благо у него имелись друзья-актёры, и соответствующие костюмы были под рукой.
нам недавно задавали такое. мне поставили 5.