Каждый человек имеет право на совершенние ошибок. Каждый человек на совершение ошибок в своей жизни, но возможно ли прожить без них? Ошибки зачастую бывают разными, одни приводят к хорошим последствиям, а другие к плохим. Из-за той или иной ошибки мы можем извлечь урок и не повторять её в дальнейшем. Ошибки могу быть и неосознанными, что тоже нормально. Неосознанные ошибки мы можем не видеть, но их могут видеть другие. Легко совершить ошибку и того не заметить, но сложно осознать как мы её допустили. Даже малейший проступок нам ненавистый, мы можем засчитать за ошибку. Если бы люди не совершали ошибки то всё было бы на много легче, но это только с одной стороны. Ведь со второй стороны – мир без совершения ошибок был бы давно не тем.
На крутой осыпи северного склона, затененные обрывом, еще лежали слитые, сочащиеся влагой пласты снега. От них несло холодом, но холод этот еще резче подчеркивал аромат доцветающих фиалок, неясный и грустный, как воспоминание о чем-то дорогом и давно минувшем...
Григорий лежал, широко раскинув ноги, опершись на локти, и жадными глазами озирал повитую солнечной дымкой степь, синеющие на дальнем гребне сторожевые курганы, переливающееся текучее марево на грани склона. На минуту он закрывал глаза и слышал близкое и далекое пение жаворонков, легкую поступь и фырканье пасущихся лошадей, звяканье удил и шелест ветра в молодой траве... Странное чувство отрешения и успокоенности испытывал он, прижимаясь всем телом к жесткой земле. Это было давно знакомое ему чувство. Оно всегда приходило после пережитой тревоги, и тогда Григорий как бы заново видел все окружающее. У него словно бы обострялись зрение и слух, и все, что ранее проходило незамеченным, - после пережитого волнения привлекало его внимание. С равным интересом следил он сейчас и за гудящим косым полетом ястреба-перепелятника, преследовавшего какую-то крохотную птичку, и за медлительным ходом черного жука, с трудом преодолевавшего расстояние между его, Григория, раздвинутыми локтями, и за легким покачиванием багряно-черного тюльпана, чуть колеблемого ветром, блистающего яркой девичьей красотой.
Можно ли прожить жизнь без ошибок.
Каждый человек имеет право на совершенние ошибок. Каждый человек на совершение ошибок в своей жизни, но возможно ли прожить без них? Ошибки зачастую бывают разными, одни приводят к хорошим последствиям, а другие к плохим. Из-за той или иной ошибки мы можем извлечь урок и не повторять её в дальнейшем. Ошибки могу быть и неосознанными, что тоже нормально. Неосознанные ошибки мы можем не видеть, но их могут видеть другие. Легко совершить ошибку и того не заметить, но сложно осознать как мы её допустили. Даже малейший проступок нам ненавистый, мы можем засчитать за ошибку. Если бы люди не совершали ошибки то всё было бы на много легче, но это только с одной стороны. Ведь со второй стороны – мир без совершения ошибок был бы давно не тем.
Надеюсь подойдёт :>
На крутой осыпи северного склона, затененные обрывом, еще лежали слитые, сочащиеся влагой пласты снега. От них несло холодом, но холод этот еще резче подчеркивал аромат доцветающих фиалок, неясный и грустный, как воспоминание о чем-то дорогом и давно минувшем...
Григорий лежал, широко раскинув ноги, опершись на локти, и жадными глазами озирал повитую солнечной дымкой степь, синеющие на дальнем гребне сторожевые курганы, переливающееся текучее марево на грани склона. На минуту он закрывал глаза и слышал близкое и далекое пение жаворонков, легкую поступь и фырканье пасущихся лошадей, звяканье удил и шелест ветра в молодой траве... Странное чувство отрешения и успокоенности испытывал он, прижимаясь всем телом к жесткой земле. Это было давно знакомое ему чувство. Оно всегда приходило после пережитой тревоги, и тогда Григорий как бы заново видел все окружающее. У него словно бы обострялись зрение и слух, и все, что ранее проходило незамеченным, - после пережитого волнения привлекало его внимание. С равным интересом следил он сейчас и за гудящим косым полетом ястреба-перепелятника, преследовавшего какую-то крохотную птичку, и за медлительным ходом черного жука, с трудом преодолевавшего расстояние между его, Григория, раздвинутыми локтями, и за легким покачиванием багряно-черного тюльпана, чуть колеблемого ветром, блистающего яркой девичьей красотой.