Был седьмой час вечера — время, когда белая акация и сирень пахнут так сильно, что кажется, воздух и сами деревья стынут от своего запаха. В городском саду уже играла музыка. Лошади звонко стучали по мостовой, со всех сторон слышались смех, говор, хлопанье калиток. Встречные солдаты козыряли офицерам, гимназисты кланялись Никитину; и, видимо, всем гуляющим, спешившим в сад на музыку, было очень приятно глядеть на кавалькаду. А как тепло, как мягки на вид облака, разбросанные в беспорядке по небу, как кротки и уютны тени тополей и акаций, — тени, которые тянутся через всю широкую улицу и захватывают на другой стороне дома до самых балконов и вторых этажей!
Выехали за город и побежали рысью по большой дороге. Здесь уже не пахло акацией и сиренью, не слышно было музыки, но зато пахло полем, зеленели молодые рожь и пшеница, пищали суслики, каркали грачи. Куда ни взглянешь, везде зелено; только кое-где чернеют бахчи, да далеко влево на кладбище белеет полоса отцветающих яблонь.
Проехали мимо боен, потом мимо пивоваренного завода, обогнали толпу солдат-музыкантов, спешивших в загородный сад.
И стала Сорока подначивать Лису с Зайцем:
- Никогда Лиса с Зайцем на бревне не уживутся! Или Лиса съест Зайца,или Заяц Лису с бревна сбросит!
Но Лиса с Зайцем задумались, и поняли, что Сорока - птица хитрая. А им вздорить не нужно. Добрались животные на бревне до берега. А Сорока дальше говорила:
- Уж неужели вы и на берегу мирно жить будете?
Так и вышло. Лиса с Зайцем подружились на зло Сороке. Долго они жили в мире и согласии.